Наконец я поняла, куда мы едем – ко мне домой. Он просто подвозит меня до дома. Джентльменское решение.
Внутри меня нарастала паника. Еще немного – и конец пути.
Андрей притормозил около дома.
– Приехали.
Я молчала. Он тоже молчал.
– Значит, так… – начал он, и я вся подобралась. – Нехорошо оставлять тебя наедине с твоими проблемами. Неизвестно, как поведут себя сообщники Хатонцева. Оказалось, что они еще живучи и способны делать пакости.
Он говорил шутливым тоном, и от этого жуткое напряжение, в котором я находилась всю дорогу, потихоньку рассасывалось, отпускало. Я робко улыбнулась.
– Тогда договариваемся так. Я живу пока у тебя. Мне все равно негде, – прибавил он. – И помогаю тебе разыскать деньги и бумаги депутата. Мне так будет спокойней.
– Значит, ты не бросишь девушку в беде, – подхватила я его шутливый тон.
– Не брошу, не брошу. Ты хорошо знаешь жену Бори?
– Последнюю? Виделась пару раз.
– Завтра ей сообщат.
– Да…
Мы поднялись ко мне.
– Есть будешь? – спросила я, когда, раздевшись, мы прошли на кухню.
Земцов немного помедлил с ответом.
– Можно. Я с утра ничего не ел.
Я поняла, что мне следует быть очень осторожной и следить за собой, чтобы не оттолкнуть его. Такие мужчины не отходят быстро. Им для всего нужно время.
Есть такие, которые загораются сразу, но их хватает ненадолго. У легковоспламеняющихся мотыльков чувства проходят быстро: очаровательная трепотня, фонтан комплиментов, бурная постель и… разбежались в разные стороны.
Земцов… здесь все по-другому. Таких трудно, очень трудно завоевать. Но они того стоят… С ними испытаешь такую глубину чувств, такой восторг и трепет, каких не будет ни с кем и никогда.
Настоящих мужчин нельзя торопить, нельзя подталкивать. Их можно только ждать. Сколько? Вопрос не ко мне.
Мы легли спать. Я в своей спальне. Земцов в гостиной. Утром, за завтраком, не глядя на меня, он сказал:
– Повтори еще раз то, что случилось тогда в твоем офисе. Постарайся ничего не упустить.
Я подавила вдох и шаг за шагом воссоздала картину того дня, когда обнаружила пропажу Стаса вместе с деньгами и бумагами Дмитриева.
Я рассказывала, временами делая паузы и всматриваясь в лицо Земцова, как бы пытаясь прочитать его реакцию. Но на лице ничего не отражалось.
– Все? – он бросил на меня испытующий взгляд.
Я закусила губу. Черт! Рассказывать о Марго или нет?
– Мы же договорились: ты будешь откровенной.
Я решила рискнуть: была не была. Конечно, могла бы и промолчать о Марго, но если мы решили говорить все, то не надо позволять маленькой лжи разрушить доверие, возникшее между нами.