– Осторожно, здесь можно упасть.
Я знала эти мужские уловки и поэтому лишь усмехнулась.
– Я твердо стою на ногах, Хуан.
– Как хочешь…
– А Маландян, в свою очередь, работает на Антона Першина.
– Першина? – Я почувствовала, как напрягся Хуан.
– А что? – ответила я вопросом на вопрос.
– Это крупный авторитет, из бывшей ореховской группировки. Во что ты влипла, Валерия?
– Пока ни во что.
– Тогда уноси отсюда ноги и не пытайся разыскать своего знакомого.
– Нет уж! Раз я сюда приехала, то должна найти его обязательно. Для меня это вопрос жизни и смерти.
– Но это очень опасно.
– Я знаю.
– Ты всегда такая упрямая?
– Почти.
Я вспомнила другого мужчину, тоже называвшего меня упрямой. Похоже, это качество не очень ценится в женщинах. Но я такая, какая есть, и переделывать себя не стану. Я пыталась измениться ради Стаса, и к чему это привело? К тому, что об меня просто вытерли ноги… Женщина, которая прогибается под мужчину, в конце концов становится ему неинтересна. Жаль, что эта истина открывается слишком поздно, когда ничего изменить уже нельзя.
– Я ничем не могу тебе помочь, – поджимает губы Хуан.
Я нутром ощутила его страх и напряжение. Похоже, я действительно влипла в водоворот крутых криминальных разборок, от которых лучше отойти в сторону.
– Мы пришли. – Хуан распахнул передо мной дверь, и мы оказались в небольшом баре, где моего спутника встретили приветственными возгласами. Видно, что он здесь завсегдатай. Мы сели за столик в углу, Хуан заказал вино.
…Я улыбаюсь. Обстановка настраивает меня на романтический лад. Понемногу страшное напряжение отпускает меня. Это всего лишь один вечер, уговариваю я себя. Я имею право на отдых.
Народу в баре немного. В основном – мужчины. Еще одна женщина, постарше меня, с длинными черными волосами и ярко накрашенными губами, сидит за столиком около двери и что-то рассказывает своему спутнику, отчаянно жестикулируя. На небольшой сцене возникло какое-то движение. Я замечаю музыкантов, сидящих к залу спиной. Их четверо.
– Сейчас начнется. – Хуан касается моей руки. – Быть в Испании и не видеть фламенко – все равно что уехать из Парижа, не осмотрев Эйфелеву башню.
На сцену выходит гитарист и тихонько настраивает инструмент.
– Выброси свои проблемы из головы и наслаждайся. Живем-то один раз.
– Спасибо за напоминание…
Мы смеемся.
На сцену выходит женщина лет сорока в национальном костюме. Описывать фламенко нет смысла – этот танец надо видеть. И так же трудно сказать в двух словах, о чем он. Об одиночестве и любви, о жизни и смерти, о встречах и расставаниях. Во фламенко есть надрыв, страсть, все, как в первый и последний раз.