Там уже были и хозяин, и два старших офицера Семеновского полка гвардии ее императорского величества, и адъютант генерала. Адам бросил на нее быстрый, изучающий взгляд. В ее поведении он не заметил ничего необычного, ни тени тех страданий, которые она пережила вчера, узнав о продаже Хана. На краткий миг их глаза встретились. И в глубине этих черных глаз ему увиделось тайное понимание, теплое сияние, мгновенно исчезнувшее, как только она перевела взгляд в сторону генерала Аракчеева, не замедлившего засвидетельствовать ей свое почтение.
Она отнюдь не собирается сдаваться, подумал Адам. Наоборот, как ему показалось, в ней возродилась прежняя Софи, словно генерал Дмитриев, собираясь подавить се окончательно, добился прямо противоположного результата. Она перестала быть восприимчива к его злобе.
Она не могла знать, что Хан уже в целости и сохранности находится в конюшне Данилевского. Борис сказал ему, что со вчерашнего дня княгиня не выходила из дома. Эта новость, безусловно, придаст ей сил. И, тем не менее, граф не мог сдержать медленно закипающей ярости против поведения Дмитриева, который, успешно исключая свою жену из общей беседы, отчетливо давал понять, что ее присутствие не более чем досадная необходимость.
Софи ушла в себя – эту привычку она приобрела за последние два месяца. Возбужденные голоса, становящиеся все вульгарнее по мере появления новых бутылок с вином и водкой, взрывы смеха – все это проносилось мимо ее сознания. Она обратила внимание, что муж уже изрядно выпил. С друзьями он вел себя совсем иначе. На желтоватых щеках заиграл румянец, движения стали чуть более раскованнее, речь грубой. Вот нож громко стукнул о тарелку, вино выплеснулось через край бокала. Впрочем, в таком же состоянии находились и двое его приятелей, Только Адам оставался холоден и безучастен к происходящему. Софи медленно окинула взглядом стол, уставленный массивным столовым серебром, изысканным дельфтским фаянсом, хрустальными бокалами, и осторожно взглянула ему в лицо. Губы слегка приоткрылись. Она почти почувствовала на своих губах вкус поцелуя, воспрянула духом и ответила тем же движением. Казалось, каждая клеточка ее тела встрепенулась, пронзенная непреодолимым желанием. Они обменялись мгновенными взглядами, в которых каждый увидел неприкрытое чувственное влечение. В следующий момент глаза его предупреждающе сверкнули, страсть погасла. Софи снова потупилась.
Как только стало возможно, Софи вышла из-за стола. Тайная радость переполняла ее. Попойка между тем продолжалась. Трое из четверых явно были настроены продолжить возлияние до беспамятства. Ощущение победы, возникшее после такого обмена тайными многообещающими взглядами, не покидало Софью, когда она шла на конюшню, чтобы увидеться с Борисом и передать письмо, с которым тот должен был отправиться в Берхольское и объяснить старому князю всю безысходность ее положения. Но когда увидела Бориса, увидела его блестящие глаза, сияющее выражение его лица, Софи забыла обо всем и, подхватив юбки, бросилась к нему со всех ног.