Но самому Грицеку то же не спалось. Лёжа на спине, он смотрел в ночное небо. Звёзд в эту ночь, вроде, было больше, чем всегда. Луна стояла точно по середине бездонного небосвода. Была она такой большой, казалось, пол неба занимала. Чувство было такое, что протяни руку, и можно до неё дотронуться. Веки Грицека стали наливаться свинцом сонной дремоты, когда на небе начали происходить странные чудеса. Из необъятной космической глубины, сквозь звёзды, начал нарастать яркий свет. В его излучении появились две яркие точки, которые увеличивались, приближаясь к земле. Грицек, борясь со сном, потёр кулаками глаза.
— Господи, боже ж мой! Мужики, глядите, — он сел и повернулся на товарищей. Василь и Михай крепко спали, повернув лица к костру.
— Да проснитесь же вы, посмотрите, что делается?! Уж не конец ли света грядёт?! Да просыпайтесь, лежебоки, беда! — он, не вставая с места, дотянулся до Василя, стал тормошить того за рубаху. От его крика мужики заворочались, забубнили.
— Да ты что, Грицек, отстань, нешто перепил, аль привиделось тебе чего, спи, давай, — сквозь сон пробормотал Михай и повернулся на другой бок.
Тем временем, свет с неба стал нестерпимо ярким, слепил глаза. Яркие точки стали уже похожи по величине на колесо от телеги и продолжали увеличиваться.
— Ой, страсти господни! Мужики, пришёл наш смертный час! Господи, спаси и сохрани нас, грешных, от смерти неминучей! Да вставайте же, бежать надо, бо раздавит нас да спалит заживо огонь с небес разверзнутых!
Истошные крики Грицека, наконец-то, разбудили мужиков. Повернувшись в ту сторону, куда, дрожащей рукой, указывал Грицек, они увидели причину его паники. Свет уже занимал всё небо, настоящей луны не было видно. Вместо неё, на матово-серебристом небосводе было два светила, которые, продолжали расти, приближаясь к земле. Нестерпимо сияющий свет ослепил всех троих. Они закрыли глаза руками, приготовившись к самому худшему. Страшный, по силе, удар содрогнул землю под ними.
Наступила звенящая тишина. Каждый услышал стук своего сердца и сердца товарища. Подождав секунду, другую они, сначала по одному, а потом все разом открыли глаза. Осторожно ощупывая каждый себя, а потом, оглядывая друг друга, мужики переглянулись.
— Боже, боже, вы видели, видели?! Мы уже померли или ещё нет?! Михай, Василь, как думаете, мы уже на том свете или ещё на этом?
— Да уж и не знаю, вроде на этом, — прошептал Михай.
— Да типун вам на язык, друже, живы мы, живы, только куда делся этот пламень? Вот вопрос, — тряхнув головой, сбрасывая оцепенение, сказал в полголоса Василь. Откинувшись навзничь, на землю, они лежали, обдумывая происшедшее. Разговаривать не хотелось.