Поравнявшись с ним, он глянул на Грица, перекрестился, и с выдохом, произнёс:
— Ну, с богом, пошли.
Зенек лежал на спине, глаза были открыты, дыхания слышно не было. Василь нагнулся к его лицу.
— Кажись, и в правду, мертвый. Надо ему глаза закрыть, негоже, покойник с открытыми очами, — и протянул руку к лицу Зенека, — погоди, да он дышит, вроде?! Гляди Гриц, кажется, грудь ворохается, аль, кажется мне, — он повернулся к Грицу.
Грицек тоже нагнулся к Зенеку, посмотрел, вглядываясь в его лицо. Секунду помедлив, встал на колени и приложил ухо к груди парня.
— Боженьки, точно дышит, слышу, сердце у него бьётся. Но тихо-тихо, с перерывами.
— Да что вы там над ним вымудриваете? Отойдёт скоро сам к праотцам, пойдёмте, выпьем за помин души новопреставленного, — подал голос от разведённого вновь костра Михай.
— Что ж ты его раньше времени схоронил, ведь дышит, значит живой ещё, — сказал Василь, — дождём утра, а там видно будет.
— Правильно говоришь, Василь, — согласился Грицек, — утро вечера мудренее. Если помрёт, значит, схороним его здесь, всё равно на могилку не кому будет ходить. А коль жил он, как дитя природы, пусть в неё и возвращается. Ну а если выживет, придётся его в деревню доставить.
— А куда ж его там девать, кому он из наших нужен? Оклемается, сам вернётся, — недовольно сказал Михай, не хотелось ему во всё это ввязываться.
— Не хорошо говоришь, Михай. Что мы звери что ли, человека в беспамятстве в лесу одного бросить. Правда, Василь? — Грицек повернулся к Василю, ища поддержки.
— Прав ты Гриц, так и сделаем, — Василь оглянулся вокруг, — тем более, что утра ждать не надо, пока мы судили да рядили, оно и наступило уже. Вон зарница над лесом поднимается.
Все оглянулись на восточную часть леса.
— Смотрите, и, правда. Как же так, не заметили, как ночь прошла? Вроде, только легли до полночи, а уже солнце поднимается?
— Это чудеса эти чудные время наше скоротали. Что ж делать-то будем, мужики? Расскажем в деревне, али нет, что видели? — спросил Гриц.
— Так что ж не рассказать, хай народ послушает да удивится, как мы, — проворчал Михай, — а ты Грицек, нашёл у Зенека на руках следы от огня? — Вот голова дырявая, забыл совсем, пойду, погляжу.
Гриц поднялся и пошёл к Зенеку. Нагнулся, поднял одну его руку, потом вторую, прислушался к дыханию. Выпрямился, покачал головой и вернулся к товарищам.
— Не знаю, мужики, что и делать. Нет следов-то ни каких, — в голосе Грицека звучали нотки озадаченности и удивления.
— Да как это нет? Не может быть? Ведь огнь какой держал?! — от удивления Василь привстал.