Как сказала бы в таком случае моя мама, даже сам Бог не обходится без насилия.
Наверное, в каждом мужчине живет супермен. И вот сегодня этот коршун во мне проснулся и расправил когти, вернее – крылья. Раз в сорок лет такое вполне вероятно, почему бы и нет. А возможно, все дело в водке. Когда человек выпивает целый литр и не падает под стол, а чувствует внутри себя горение и рвется в бой, тогда обычный средний человек начинает творить чудеса: Александр Матросов закрывает грудью амбразуру дота, а Александр Суворов с товарищами переходит через Альпы в непогоду, а может быть, все наоборот. В теперешнем состоянии я плохо помню исторические факты. Впрочем, я плохо их помню и в трезвом состоянии.
Я быстро поднимаюсь по пожарной лестнице на второй этаж, хотя с тяжелым дипломатом лезть очень неудобно, и в другое время вряд ли бы у меня это получилось. Дверь закрыта, но мне сегодня все по фиг. Во многих виденных мною приключенческих фильмах герой поступает именно так: я мощно бью ногой в область замка, дверная коробка ломается, и дверь резко распахивается в какую-то маленькую темную кладовку. И эта же дверь с силой ударяет (возможно, также в висок) третьего охранника, тот от неожиданности падает к стене, ударяется об нее башкой и затихает на полу. Ни хрена себе пельмешка, мне везет уже в третий раз подряд, если бы я сейчас играл в рулетку, то все бы поставил на зеро. И не зря говорят, что дуракам и пьяницам везет. А умным и трезвым (сейчас, по крайней мере) меня не назовешь. Будь я умным, я никогда бы не оставил дипломат с кучей краденых алмазов у себя. Такие крупные ценности превращают человека в монстра, жаждущего крови. И я сейчас действительно монстр, а не скромный российский токарь, отец пятерых детей.
Я выхожу из маленькой комнатки в освещенный коридор и сталкиваюсь нос к носу со здоровенным блондином лет тридцати также в пятнистой форме. Оружия при нем не видно. Он говорит:
– Здравствуйте, Арбатов, а вы педант, сейчас ровно двадцать два ноль-ноль, и дипломат с вами. Очень хорошо, давайте его мне.
Он протягивает руку в моем направлении, и в этот момент моя везучая правая рука привычно замахивается, дипломат описывает полуокружность и... каким-то образом гигант оказывается слева от меня. В тот же миг его могучая ножища в огромном черном ботинке бьет меня в солнечное сплетение с такой силой, что я теряю сознание.
Прихожу я в себя привязанным к стулу в какой-то темной комнатке, мой рот надежно заклеен скотчем. Я сижу в пяти метрах от открытой в соседнюю комнату двери. Там под яркой лампой стоит широкая кровать, на которой лежит уже знакомый мне, но сейчас обнаженный блондин, а на нем, спиной ко мне, двигается вверх-вниз пухленькая фигуристая женщина. Я заворожено смотрю на ее шикарную попку и узнаю наконец младшую Александру.