Добравшись домой, Белов застал Ойдо практически здоровым. Только повязка на руке выдавала полученный неделю назад перелом. Плыть в булгарские города решили сразу после встречи с Окунем, намереваясь обогнать его лодки. Вещи все уже были собраны, после плотного обеда Белов с Ойдо отплыл, взяв с собой все запасы обработанных самоцветов, трофейный топор Дрына, настенное круглое зеркало, бережно завёрнутое в три слоя ткани. Ойдо вооружился обыкновенным топориком и охотничьим ножом из запасов Алексея. После продажи Окуню половины обработанных самоцветов, в руках у Белова оказалась неплохая сумма в шесть гривен. Белов подробно выспросил у Окуня обо всех известных селениях ниже по течению, после чего поспешил отплыть.
До первого селения добрались уже в сумерках, дома стояли не на самом берегу Камы, а укрывались в заливе при впадении небольшой реки. Белов и Ойдо не скрывали цели своего путешествия.
— Помогите, люди добрые, — кланялись оба при входе в селение, — угнали наших родичей незнамо кто. Плыли они примерно десять дней назад на трёх лодках, с женщинами и детьми, может, кто видел?
Такая тактика расспросов дала свой результат в третьем селении, куда сыщики добрались в полдень следующего дня. Двое мальчишек видели три лодки с женщинами и детьми, проплывавшие вниз по Каме. Дальше плыть уже было спокойнее. Вопросы возникали только в устье реки Белой, потом Вятки. Но, чем дальше, тем больше свидетелей находил Белов с Ойдо. Белову сильно повезло, что он был с Ойдо, потому, что все встреченные селения были угорскими. За три дня они не видели ни одного селения на берегах Камы, зато в устьях небольших речек посетили девять угорских поселений. Ещё в двух нашлись свидетели, заметившие на Каме три лодки, скорее всего с тывайцами. Утром четвёртого дня плаванья показался первый город, явно булгарский. Городом назвать обнесённую частоколом деревеньку было сложно, но после угорских селений из десятка полуземлянок, почти сотня домов смотрелась очень внушительно.
Белов оставил Ойдо расспрашивать мальчишек и рыбаков на пристани, а сам прогулялся по городку, носившему название Россох, видимо, по причине постройки на месте впадения в Каму аж трёх речек. Город оказался почти близнецом Выселков, также сидел у ворот мужичок, также главная улица привела Белова к дому старшины. Старшина оказался действительно старым, поэтому Белову пришлось кричать ему на ухо. Старик довольно равнодушно отнёсся к сообщению о нападении на селение угров, обронил,
— Пусть идут под нашу руку, мы защитим от любых разбойников.