Она была добра. Она была великодушна. Ей были присущи честность, безукоризненная рассудительность, и уж конечно Грейс была намного более умной, нежели он сам.
Джек не мог себе представить более идеальной герцогини.
Но он не хотел быть герцогом.
На самом деле, не хотел.
Джек обдумывал все это бесчисленное множество раз, напоминая себе обо всех причинах, почему из него получится очень плохой герцог Уиндхем, но говорил ли он когда–нибудь об этом откровенно вслух?
Он не хотел быть герцогом.
Джек оглянулся на Томаса, который смотрел на солнце, прикрыв глаза рукой.
— Должно быть, полдень уже миновал, — произнес лорд Кроуленд. — Сделаем остановку на ланч?
Джек пожал плечами. Ему было все равно.
— Ради леди, — сказал Кроуленд.
Все как один, мужчины повернулись и посмотрели на карету.
Джеку показалось, что он увидел отвращение на лице лорда Кроуленда.
— Там внутри не очень–то приятно, — сказал тот тихим голосом.
Джек насмешливо выгнул бровь.
— Вдовствующая герцогиня, — с содроганием произнес Кроуленд. — Амелия умоляла меня позволить ей ехать верхом после того, как мы напоим лошадей.
— Это было бы слишком жестоко по отношению к Грейс, — заметил Джек.
— Именно это я и сказал Амелии.
— В то время как вы сами сбежали из кареты, — пробормотал, слегка улыбаясь, Томас.
Кроуленд вызывающе поднял голову.
— Я никогда и не утверждал иного.
— А я бы никогда не осмелился критиковать Вас за это.
Джек без особого интереса слушал их обмен репликами. По его оценке, они были на полпути к Батлерсбриджу, и ему становилось все тяжелее найти что–то забавное в бессодержательной болтовне своих попутчиков.
— Где–то через милю, или около того, будет поляна, — сказал Джек. — Я останавливался там раньше. Это — подходящее место для пикника.
Двое других мужчин кивнули в знак согласия, и приблизительно пять минут спустя они нашли это место. Джек спешился и тотчас же прошел к карете. Выйти из кареты дамам помогал грум, но так как Грейс должна была выходить последней, то Джеку было достаточно легко встать так, чтобы подать ей руку, когда она, наконец, появилась из кареты.
— Мистер Одли, — произнесла Грейс. Это была простая вежливость, но глаза девушки светились тайной теплотой.
— Мисс Эверсли. — Взгляд Джека был устремлен на губы Грейс. Уголки ее губ слегка дернулись… еле–еле. Ей хотелось улыбнуться. Он видел это.
Он чувствовал это.
— Я буду есть в карете, — решительно заявила вдовствующая герцогиня. — Только дикари едят на земле.
Джек стукнул себя в грудь и ухмыльнулся.
— Горд оказаться дикарем. — Он насмешливо посмотрел на Грейс: — А вы?