Было видно, что вся компания – Сакс, Вилли, Горшок – очень его любит и уважает. Так странно! А в их классе над ним бы только смеялись. И ни одного слова не воспринимали бы всерьез. Шут – он и есть шут. А может, эти его уважают за то, что он хорошо играет?
За окном потихоньку темнело. Оля стала видеть в стекле свое отражение.
– А как он играет! Так легко и просто, как будто всю жизнь это делал. Как он красиво смотрится с гитарой!.. – сказала она сама себе. – Он закрывает глаза, когда играет. А один раз даже высунул кончик языка от усердия. Как маленький. Хотя он явно меня старше. А лицо у него какое… когда он играет…
Оля в деталях представила себе Никиту с гитарой… И испуганно соскочила с окна.
– Что со мной творится? Я разговариваю сама с собой! – и испугалась звука собственного голоса. – Так, спокойно… Спокойно… Надо кому-нибудь позвонить… С кем-нибудь поговорить… Срочно!
Сивцева собиралась на дискотеку. Оля сидела на диване и наблюдала за ее метаниями перед платяным шкафом. Она не знала, как рассказать про новых знакомых, боялась, что Галька не поймет ее увлечения неформалами, но и удержать язык за зубами не могла. Тем более что та между делом отчитывала ее, манерно растягивая гласные:
– Какая-то ты, Смирнова, неправильная… Как ты могла поругаться с родителями перед дискотекой? Надо сначала деньги брать, а потом – ругаться. Испортила себе всю пятницу. А дискач вчера гламурненький был. И Ярцев твой там впереди всех прыгал. Ты ведь из-за него туда собиралась?.. Ай, не отказывайся. Я все знаю. Вы такие все… примитивные. По вам все сразу видно.
– И что по мне видно? – затаив дыхание, спросила Оля.
– Ты выглядишь, как корова. Такое же тупое выражение на лице. Ты влюбилась по уши.
– Ни в кого я не влюбилась! – но на всякий случай Оля подошла к зеркалу и посмотрелась в него. – Лицо как лицо…
– Ты вчера весь вечер дома просидела? – Галька выбрала, наконец, из огромной кучи нарядов – предмета тайной Олиной зависти – узкие джинсы, тунику с огромным вырезом и стала переоблачаться.
– Да нет… Гуляла. Познакомилась вчера с компанией, – Оля охотно пустилась рассказывать.
И снова, как утром Ленке, рассказала Сивцевой, как встретила вчера неформалку Вилли и побывала в детском садике.
– Фи… музучилище… – скривилась Сивцева. – Вот если бы из Гнесинки… Кто там был с зелеными волосами? Это что, как наш Верещагин?
– Гитарист, Никита, с зелеными волосами… И совсем он не как наш Верещагин! – испугалась Оля. – Он… У него не такие яркие волосы!
– Какая разница! – скривилась Сивцева. – Терпеть не могу всех этих убогих.