Так мой скептицизм был посрамлен. Надо признать, что это случалось не раз за время нашего удивительного плавания…
Таинственное «алито»
Ученый совет закончился, но горячие дискуссии продолжались во всех уголках судна с утра до вечера.
Их «подогревали» угри, плывущие где-то в глубинах моря и время от времени сообщавшие о своем присутствии условными сигналами. Всего несколько цифр — условный код, но каждого сигнала все ждут с нетерпением, и к часу дня на главной палубе, возле большой карты, куда наносятся только что полученные и расшифрованные свежие данные, неизменно собирается густая толпа.
Над «Богатырем» пролетает стайка каких-то птиц. Летят высоко, едва различимы в небе. И я завожу с Макаровым разговор о том, что таинственная способность угрей находить себе правильную дорогу, пожалуй, куда удивительнее, чем загадки ориентации птиц…
— Что птички! — пренебрежительно машет своей широкой лапищей Макаров. — Птичкам находить дорогу легко. С ними уже разобрались. Они видят звезды и солнце. А под водой — вечная тьма. Температура на большой глубине тоже всегда почти одинакова. Никаких ориентиров, даже где верх и где низ трудно установить, потому что вода придает телам практическую невесомость.
— Поэтому вы и считаете самой вероятной магнитную гипотезу? Но почему же тогда сбились и пропали балтийские угри?
Глаза у него совсем прячутся в свои глубокие норки-щелочки, лохматые брови сдвигаются, и Макаров уклончиво отвечает:
— Посмотрим…
В противоположность Волошину он не любит спорить.
А споры вокруг разгораются все горячее…
Я уже не закрываю свой блокнот, исписывая страницу за страницей:
«Казимир Павлович считает, что таинственное исчезновение тех угрей, что были привезены с берегов Балтики, вовсе не связано с магнитной бурей. Он придерживается, так сказать, «классической» гипотезы.
— Химический состав воды, ее температура и соленость — вот главные ориентиры для угрей. Никакого органа, способного воспринимать изменения земного магнитного поля, у них нет. Да и ненадежный это ориентир, как мы только что убедились: достаточно даже небольшой магнитной бури, чтобы компасы стали бесполезными. А перемены солености, температуры, химического состава воды гораздо более упорядочены. И обоняние у речных угрей развито в совершенстве. Мы ставили специальные опыты. Оказалось, угри могут различать самые ничтожные примеси посторонних веществ в воде. Ну, скажем для наглядности: если развести в Ладожском озере всего-навсего один грамм спирта, угорь это почувствует. Представляете, какое тонкое обоняние?