— Кто вы? — прошептал… вернее, прошептала она.
— Ваш друг Фесте, Виола. Сбрейте мысленно мою бороду, вычтите годы из ваших воспоминаний, побелите мою физиономию, и вы увидите меня в прежнем обличье.
С яростной недоверчивостью она помотала головой.
— Нет. Фесте не мог сюда вернуться без предварительного уведомления. И уж не в таком наряде. Кто вы и что вам от меня надо?
— Вы можете подвергнуть меня проверке, спросив то, что могли знать только Фесте и Виола.
Она задумчиво нахмурилась под бородой.
— Первый раз, когда я встретила Фесте, — нерешительно сказала она, — он пел для Орсино, моего мужа. Спойте ту песню, и я смогу узнать ваш голос.
Умная проверка, и более чем уместная в данных обстоятельствах. Я прочистил горло.
— Уходи, смерть, уходи, смерть, — начал я. — Пусть меня кипарис осенит.
Слезы пролились, и меч опустился.
— Отлетай, душа, отлетай скорей, я красавицей злою убит.
— Фесте, — прошептала она и, бросившись вперед, крепко прижалась к моей груди.
Любой наблюдатель счел бы нас странной парочкой: два пожилых бородача обнимаются на кладбище зимней лунной ночью. Но меня это не смущало. Снаружи были лишь маски. Под ними Фесте обнимал Виолу… Тео обнимал Виолу… я обнимал ее и не хотел отпускать. Но мне не оставалось ничего другого, как продолжить песню.
Пусть мой белый саван усыплет тис —
Вот просьба последнего дня,
Потому что мою смертную роль
Не сыграет никто за меня.
Пусть не будет брошен на черный гроб
Ни один, ни один цветок,
Пусть будет так, чтоб ни друг, ни враг
Меня проводить не мог.
Пусть меня ничей не тревожит вздох,
Так прошу я меня зарыть,
Чтоб печальный влюбленный и тот не знал,
Где слезу надо мной пролить.
Когда я закончил, она с печальной улыбкой высвободилась из моих объятий.
— Видимо, нам придется дать кое-какие объяснения. Нам обоим. Какое чудо привело вас сюда в этом маскарадном костюме?
— Разве вы не посылали за мной?
— Я посылала? Нет.
— Так я и думал. Скажите мне, герцогиня, как умер ваш муж?
Это было жестоко, но приходилось быть жестоким ради правды.
— Он упал со скалы, — сказала она.
— Вы полагаете, что это был несчастный случай?
Виола смотрела на меня, явно не желая говорить.
— Нет, — наконец произнесла она.
— Вам кажется, что он сам решил свести счеты с жизнью?
— Я не знаю, — сдавленно сказала она.
— Можно мне взглянуть на него? — мягко спросил я.
Она удивилась, но провела меня в гробницу.
Герцога поместили пока в простой саркофаг. Более основательный уже заказали, но его закончат к лету, пояснила Виола. Меня это вполне устраивало. Я сдвинул крышку и взглянул на покойного, бывшего когда-то моим другом и покровителем.