— Мне кажется, я многое о тебе узнал, Люси Уэринг, — задумчиво сказал он. — Но, действительно, не в этом дело. У меня есть кое-что, и, если бы у меня была жена, она бы получила это в наследство. В противном случае, моим наследником может оказаться тот, кого я считаю своим врагом. Я бы все отдал, чтобы этого не произошло.
Мне было трудно собраться с мыслями.
— Но ваша жена сможет получить наследство, лишь когда вы умрете. И даже если… если я соглашусь, я не уверена, что мистер Тэттерсолл согласится прийти сюда и поженить нас. Нужно объявление о предстоящем браке и… и все такое, — запинаясь, закончила я.
— В такой стране, как эта, у него есть разрешение на отступление от правил, и он может действовать по своему усмотрению в случае крайней необходимости. Он может поженить нас по специальному разрешению.
— Мне кажется, что для него это не будет крайней необходимостью, мистер Сэбин. Он скажет, что вы должны подождать, пока вас выпустят из тюрьмы.
Николас Сэбин помолчал, словно не решаясь говорить, а затем сказал извиняющимся тоном:
— Дело в том, Люси, что меня не выпустят. Этот брак продлится, в лучшем случае, двадцать четыре часа.
Я подпрыгнула от ужаса. До меня, наконец, дошло значение его слов.
— Вот почему вы хотите, чтобы ваша жена получила наследство? — прошептала я. — Потому что вас… вас казнят?
— Спокойно, Люси, — он крепко сжал мои руки, словно пытаясь унять дрожь. — Боюсь, что это правда. Видишь ли, несколько дней назад я совершил грубую ошибку, хотя тогда я этого не знал. Я кое-что искал. То, что было спрятано много лет назад. Я думал, что ищу в маленьком храме, а это оказался склеп.
Я уставилась на него, почувствовав, как кровь отхлынула от лица.
— Но ничего не может быть хуже, мистер Сэбин! Это осквернение могилы! Китайцы боготворят своих предков, и их могилы — священны!
— Я так и понял. Солдаты очень доходчиво мне объяснили.
— Солдаты?
— Этот склеп стоит на вершине холма к югу от города, совсем рядом. Солдаты меня там и схватили.
— Может быть, это склеп бедной семьи? — торопливо спросила я. — Если они очень бедны и если вы хорошо заплатите мандарину Хуанг Кунгу…
— В этом-то все и дело, — улыбнувшись, перебил он меня и покачал головой, словно насмехаясь над самим собой. — Оказалось, что это фамильный склеп Хуанг Кунга. Как тебе это понравится?
Я вздрогнула и подумала, уж не сумасшедший ли он. Разве можно так легко говорить о том, что произошло? Я вдруг вспомнила мисс Протеро. Она иногда рассказывала об англичанах очень странные вещи. Они могут совершать безрассудные поступки ради спортивного интереса или пари и считают дурным тоном слишком серьезно относиться к опасности. Когда я смогла наконец соображать, я сказала: