Со временем тональность Сонечкиных агрессивно-минорных воплей транспонировалась. Журналистка впала в хроматизм. И даже начала осваивать неведомые ей нивы социально значимых тем. «Пожалей собачку — пожертвуй на приют заначку», «Какой хороший иностранный дядя, даже матом научился ругаться. Слава России!», «Плечевые» — не конченые». Сонечка попробовала было взрастить урожай на неблагодарной почве политического анализа. Но стойкий тендерный душок намертво прилип к Сонечкиному стилу. Даже в историю о реабилитационном приюте для наркоманов она умудрялась впихнуть «мужское и женское». Гормоны неумолимо давали о себе знать.
Дело в том, что Сонечка вступила в прекрасный возраст, именуемый «бальзаковским». В трактовке, разумеется, самого Оноре.
Как-то ранним утром, самостоятельно сварив печально знаменитый кофе и выпив его в гордом одиночестве, Сонечка подвела некоторые итоги. Увы, они оказались не такими утешительными. В активе, конечно, кое-что оказалось. Но при ближайшем рассмотрении выяснилось, что всё это миражи. Скажем, относительная известность фамилии в определённых кругах. Что земная слава? Срок годности её короток в столь сиюминутно-мирском, как журналистика. Известность селебрити-«пятиминутки». И ради этого стоило писать? Кипы журналов со статьями, которые, кроме тебя, никто не хранит. Глянцевую бумагу даже на гвоздик в деревенский нужник не повесишь и на растопку печи не пустишь. Да и нет её, печи-то. Ни печи, ни дома, ни собственной квартиры. В общем, «земную жизнь пройдя до половины…», Сонечка решительно отогнала назойливо жужжащую в сознании цитату и отправилась в свою штатную редакцию.
Она была необычно молчалива, не выступала с прокламациями, чем очень удивила коллег. Сонечка даже мило заговорила с очередной беременной, спровоцировав у последней падение артериального давления и многократную рвоту.
Целый день журналистка сосредоточенно стучала по клавишам. Главред удивился, получив статью под неброским названием «Семейное счастье возможно», но завизировал, не подав виду. Основная теза была выдержана вполне в Сонечкином духе. Растекшись мыслию по должному для стандартного журнального разворота количеству знаков, воительница, перековав мечи на орала, доказывала, что муж — это не так уж плохо. Если он, конечно, приносит тапки в зубах, не требует кофе в постель, готов пойти в декретный отпуск и плевать хотел на ожирение супруги. Изложено было изящно. Часть публики читала журнал ради Сонечкиных экзерсисов, особо не вникая в суть. В нужном месте обсмеять Васю с известной фамилией. Поиздеваться над туникой певицы Ж. Чего ещё ждать от женщины? В глубине души главный редактор был убеждён, что абсолютно нечего. «Моська, знать, она сильна…» прищурившись, подумал он. А вслух сказал: