— Их дин — Роланд Дискейн из Гилеада, — продолжил Тиан. Они это знали, но упоминание легендарных имен вызвало восторженный рокот. — Он пришел сюда из Внутренних феодов. Вы будете слушать его? Что скажете, горожане?
Ответа долго ждать не пришлось: «Слушайте его! Слушайте его! Наконец-то мы его услышим! Слушайте его внимательно, мы говорим, спасибо тебе!» — а потом раздались какие-то ритмичные звуки, и Тиан не сразу понял, что происходит. А когда до него дошло, заулыбался. Так топали сапоги, не по доскам Зала собраний, а по траве леди Орисы.
Тиан вскинул руку. Роланд выступил вперед. Топанье усилилось. К мужчинам присоединились женщины. Роланд поднялся по ступенькам. Тиан передал ему перышко и спустился со сцены, взял Хедду за руку, подал знак остальным близнецам подойти к нему. Роланд поднял перышко, держа древнее лакированное древко обеими руками, на которых остались только восемь пальцев. Наконец, топот стих. Лишь трещали факелы, освещая задранные кверху лица, на которых читались надежда и страх, читались очень отчетливо. Крикнула расти и замолчала. На востоке большие молнии резали темноту.
Стрелок стоял лицом к горожанам.
2
Долго, очень долго он только смотрел на них. И во всех, смотрящих на него и испуганных глазах читал одно и то же. Он много раз стоял перед такой вот толпой, так что прочитать выражение глаз ему не составляло труда. Эти люди голодали. Им хотелось что-то купить, наполнить урчащие желудки. Он помнил продавца пирожков, который ходил по улицам Гилеада в самые жаркие летние дни, громкими криками предлагая свой товар. Мать Роланда называла его сеппе-сэй, потому что от этих пирожков потом многие мучались животом. Сеппе-сэй означало продавец смерти.
«Ага, — подумал он, — только я и мои друзья не берем денег».
От этой мысли его лицо осветила улыбка. Сам он разом помолодел, а по толпе прошелестел вздох облегчения. Начал он, примерно с того же, что в первый раз:
— Нас тепло встретили в Калье, послушайте меня, прошу вас.
Тишина.
— Мы открыли вам свою душу. Вы приняли нас с открытой душой. Так ведь?
— Ага, стрелок! — выкрикнул в ответ Воун Эйзенхарт. — Так!
— Вы видите в нас тех, кто мы есть, и согласны с тем, что мы делаем?
На этот раз ответил ему Хенчек, дэш-дин Мэнни.
— Ага, Роланд, и, клянусь Книгой, мы говорим, спасибо тебе. Вы — из рода Эльда. Белизна пришла, чтобы противостоять Тьме.
На этот раз долгим был вздох толпы. А где-то в задних рядах зарыдала женщина.
— Жители Кальи, ищите ли вы нашей помощи и поддержки?
Эдди замер. За недели, проведенные в Калье Брин Стерджис этот вопрос задавался многократно, но только отдельным людям, и Эдди полагал, что задавать его на общем собрании — большой риск. А вдруг они скажут нет?