Он смотрел на проселок, надеясь увидеть на нем детей, хотя бы увидеть Джейка, но проселок оставался пустынным.
Волки уже поднимались на западный берег, капли воды, летящие во все стороны сверкали в лучах восходящего солнца, как золото. Из-под копыт летели комья земли и фонтаны песка. Нарастал топот копыт.
11
Джейк подлез под одно плечо, Бенни — под другое. И понесли Френка по проселку, чуть ли не бегом, не обращая внимания, куда ступают ноги. Франсина не отставала ни на шаг.
Когда миновали последний поворот, Джейк едва не вскрикнул от радости, увидев стоящего в кювете Роланда, с левой рукой на рукоятке револьвера, в шляпе, сдвинутой на затылок.
— Это мой брат! — закричала ему Франсина. — Он упал! Его нога попала в нору!
Роланд внезапно исчез.
Франсина огляделась, не в испуге, просто ничего не понимая.
— Что..?
— Тихо, — оборвал ее Джейк, не зная, что еще сказать. Или сделать. Если и стрелок не знал, им оставалось только одно: умереть на проселке.
— Моя лодыжка… горит, — прохрипел Френк Тавери.
— Заткнись.
Бенни рассмеялся. Где-то от шока, но где-то и от комичности ситуации. Джейк чуть отклонился назад, посмотрел на него поверх головы стонущего, окровавленного Френка Тавери… и подмигнул. Бенни ответил тем же. Они вновь стали закадычными друзьями.
12
Сюзанна лежала в темноте окопа, с Эдди слева, уткнувшись носом в опавшую листву, когда сильнейшая схватка скрутила низ живота. И, едва она успела почувствовать схватку, как жуткая, острая боль пробила левую часть мозга, казалось, парализовав и половину лица, и шею. В тоже самое мгновение перед ее мысленным взором возник огромный банкетный зал: блюда в ветчиной, фаршированной рыбой, дымящимися стейками, бутылками шампанского, чашами с подливой, кувшинами красного вина. Она услышала звуки пианино, поющий голос. Голос этот переполняла щемящая грусть. «Кто-то спас, кто-то спас, кто-то сегодня спас мне жиз-з-знь» — пел голос.
«Нет!» — прокричала Сюзанна силе, которая пыталась ее поглотить. Было у этой силы имя? Естественно. Ее звали Мать, ее рука качала колыбельку. А рука, которая качает колыбельку, правит ми…
«Нет! Ты должна позволить мне довершить это дело. Потом, если захочешь взять контроль над телом, я тебе помогу! Я тебе помогу! Но, если попытаешься проделать это сейчас, я буду бороться изо всех сил! И, если придется покончить с собой и убить твоего драгоценного малого, я на это пойду! Ты меня слышишь, сука?»
На мгновение не было ничего, кроме темноты, ноги Эдди, прижимающейся к ее ноге, онемения левой половины лица, нарастающего топота копыт, едкого запаха опавшей листвы, дыхания Сестер, готовящихся к битве. А потом прозвучали слова, ясно и отчетливо, и их источник находился чуть повыше и позади левого глаза. Миа впервые заговорила с ней.