И как могло получиться, что ей оставили чужого мертвого ребенка.
В конце концов, где какой ребенок, решает простая бумажка. Бюрократический аппарат.
Пол Деверье.
Когда они нашли нужный адрес, оказалось, что Билшей Крещент выходит тыльной стороной на реку. Это был длинный ряд викторианских домов. Красный кирпич, причудливые черепичные крыши в стиле прошлого столетия, осыпающаяся краска, маленькие палисаднички перед входом, запертым и темным, без признаков жизни. Занавески задернуты, заглянуть внутрь невозможно, звонок сломан. Никто не ответил и на их стук. Они ничего не нашли, кроме маленькой медной таблички возле звонка, которую с трудом прочли при свете уличного фонаря. Табличка гласила, что они прибыли в «Миссию Милосердия».
— Мы вернемся сюда завтра утром. Первым делом, — сказала Иза решительно.
Ресторан был скромным: старые хлопчатобумажные скатерти, запах жареного чеснока в воздухе. В такое место Грабб мог бы привести свою жену. Он не ожидал, что ЭП выберет нечто подобное, чтобы поговорить о перспективах их деятельности. Может быть, Хаги хотел подчеркнуть необходимость и в этом соблюдать экономию.
— Пока этот клоун в Белом доме не выжмет из конгресса обещание сотрудничества, экономика будет катиться вниз, таща за собой доллар, — объяснил специалист по финансам. Даже при свете свечей его лицо сохраняло неестественный оттенок. — Это правительство больше всего похоже на клизму. Ты понимаешь, о чем я, Элдред?
— Безусловно, Хьюго, — соврал Грабб, жуя мясо. — Но не скрывай от меня ничего. Выкладывай все.
— Мы являемся международным агентством по сбору новостей, Элдред. Это подразумевает расходы за границей и доходы внутри страны. Доходы падают из-за экономического спада, а расходы растут из-за девальвации доллара. Десять процентов нашего ежегодного бюджета улетают прямо в президентскую задницу.
Грабб заметил, что речь Хаги под воздействием вина становится необычайно цветистой, — это была их вторая бутылка превосходного старого бардолино, такого густого, что, казалось, его можно было жевать. Грабб немножко расслабился, каждая бутылка стоила столько же, сколько вся их еда, с ЭП сползала маска.
— Это круто, Хьюго.
— Не имеет значения. Мне необходимо сокращение расходов за границей на десять процентов.
Грабб проглотил, не сумев прожевать, кусок мяса и побагровел от ужаса.
— Либо понижение зарплаты, либо сокращение штатов, Элдред, это ты должен решить. Я хочу получить от тебя рекомендации в течение двух недель.
Грабба спасло появление официантки, хорошенькой блондинки, может быть, чуть нагловатой, исполнявшей свои обязанности с юношеской жизнерадостностью, искупившей явное отсутствие опыта. Девушка еще раз наполнила их стаканы, закапав дорогим вином скатерть. Она рассыпалась в извинениях, объяснив, что работает здесь всего неделю, зарабатывает на художественную школу. Впервые на памяти Грабба застывшая маска на лице ЭП сморщилась. Он пытался улыбнуться. Милостиво простив девушку, Хаги заказал еще одну бутылку.