— Слишком поздно. Нужно наносить удар и кричать в один время. Смысл нет.
Неудачная попытка. Это поединок, это не война. Но каждый спортсмен знает, что нужно поскорее забывать про неудачную попытку. Когда Суэко снова бросилась вперед, Боб заранее почувствовал, что удар будет нанесен слева, поскольку все предыдущие разы она ударяла справа налево. За долю секунды до того, как девочка сделала замах, Боб сам нанес рубящий удар, возникший из ниоткуда, поскольку он о нем не думал, не готовил его. Удар получился сам собой, и он стал самым быстрым, самым лучшим ударом за весь сегодняшний день, а может быть, и за всю неделю. Боб выкрикнул «Хай!» в тот самый миг, когда кончик синсы как можно мягче и нежнее скользнул по левой стороне головы Суэко, натыкаясь на шлем.
— Убивать, Свэггер.
Отступив назад, Боб снова принял сеган-камаэ. И тут он понял, что было у Суэко такое, чего недоставало ему. Дело не в том, что она сильнее или проворнее. Просто она достигает максимальной сосредоточенности гораздо быстрее, чем он, и ее удары стремительно вытекают один из другого. Ему удается отразить первый, второй, может быть, третий, но к четвертому он уже теряет ритм и пропускает удар.
Однако ответ не в скорости.
Нельзя заставить себя двигаться быстрее, приказав: «Уф! Я должен!» Так ничего не добьешься.
Так где же ответ?
Маленькое чудовище переменило стойку. Суэко приняла ками-хасо, подняла боккен вверх и чуть наклонила его в сторону (так держит биту отбивающий в бейсболе), непрерывно вращая им, поскольку неподвижность означает смерть.
Девочка двинулась вперед, плавно приближаясь к Бобу, а он, уже очень уставший, понял, что потерял быстроту и, если нанесет удар первым, ему не хватит скорости — Суэко без труда заработает четвертое очко, после чего добьет его за считанные секунды, и все будет кончено.
«Так где же ответ?» — размышлял Боб, лихорадочно копаясь в запасе старых приемов и ничего не находя.
Проклятье!
Где же…
Он попытался прочесть ее глаза, но не смог разглядеть их в тени забрала, попытался прочесть движения ее меча, но увидел лишь мелькающее лезвие, попытался прочесть ее позу, но тело девочки оставалось непроницаемой тайной. Вот она перед ним — смерть, враг, все те, кто пытался с ним расправиться и потерпел неудачу, но сейчас они хлынули на него на волне адреналина и целеустремленности, внутренне уверенные в себе, сознающие, что ему не остается ничего другого, кроме…
«Луна отражается в холодном ручье, как в зеркале».
Мусаси произнес эти слова четыреста лет назад; почему они сейчас вдруг всплыли у Боба в памяти? В них не было никакого смысла тогда, нет никакого смысла сейчас и…