Несовершенны и до настоящего времени методы, организация, деонтология оказания помощи людям с «больными мыслями». В этом мы можем согласиться с нашим оппонентом. Но отказывать этим людям в помощи и по христианской, и по общечеловеческой морали безнравственно. Ставрогин не был помещен в «психушку», но он в тяжелом психическом состоянии раздвоенности эмоций, воли и мыслей покончил жизнь самоубийством. Не знаем, какая из альтернатив, по мнению рецензента, более оптимальна. Но главное не в этом. Ставрогин искал психотерапевтической помощи, исцеления. По совету Шатова он со своей исповедью пошел к советодателю-исповеднику Тихону, который, не сочтя себя достаточно компетентным, способным исцелить, рекомендует ему старца «...отшельника и схимника, и такой христианской премудрости, что нам с вами и не понять того» (11; 29).
А популяризации психопатологии при анализе творчества Достоевского мы не стыдимся и не боимся. Недаром первый психопатолог, обратившийся к его наследию, В. Чиж правильно указывал: «Лечение душевных болезней до тех пор будет давать плачевные результаты, пока образованная публика не будет иметь элементарных сведений по психиатрии... Попытку популяризировать психиатрию представляет мое сочинение „Достоевский как психопатолог“».[94] Взглядам, мыслям, задумкам Достоевского о том, как психологически-нравственно помочь людям с «больными мыслями», посвящена последняя глава.