Юной корреспондентке из семьи богатого, но ограниченного купца («злейшего врага всего нового и прогрессивного»), живущей с мачехой, жалующейся на невыносимую жизнь с перспективой «... сделаться женою какого-нибудь ожиревшего купца, заглушив в себе все человеческие чувства...» и просящей совета по поводу целесообразности поступления в Академию на медицинский факультет, Достоевский советует поступить на женские университетские курсы.
К нему обращаются девушки с вопросами, связанными с замужеством, любовью, отношением к мужчинам и т. д. «Вы его называете малодушным, но если он так Вам сочувствует и готов Вам во всем
содействовать, то он уже не малодушен...» (29; 144–145) – пишет он одной. «Голубчик мой, скрепитесь: не любя, ни за что нельзя выйти. Но, однако, поразмыслите: может быть, это один из тех людей, которых можно полюбить потом? Вот мой совет: от решительного слова уклоняйтесь до времени... Но к человеку этому присмотритесь, узнайте об нем все короче... И после нескольких месяцев строгого анализа – решите дело в ту или другую сторону. Жизнь же с человеком немилым или несимпатичным – это несчастье. 35 и 19 лет мне не кажутся большой разницей...» (29; 147) – отвечает он другой корреспондентке.
Зная его наследие, нетрудно увидеть, как Достоевский в роли психотерапевта способен проникнуть в духовный мир человека, как он поддерживает мысли, чаяния и надежды обратившихся к нему людей и раскрывает для них не учтенные ими сложности обстановки, в которую они попали, рисует реальные перспективы на будущее, предостерегает от ошибок, делится своим жизненным опытом, разговаривая с одними на равных, с другими по-отечески, но во всех случаях избегая назидательности.
Его авторитет и слава как человеколюба, советодателя укреплялись вплоть до последних дней его жизни. Примечательно, что Достоевский как писатель, формируя идеал психотерапевта, именно в последних главах романа, завершившего его творчество, создал перспективный образ врача Варвинского. «Браво, Лекарь! ...Именно так!» (15; 105) – оценивает Митя Карамазов то, как здраво, близко к реальности понял тот при медицинской экспертизе его психическое состояние. Именно этот врач вместе с Герценштубе взялся лечить Ивана Карамазова после того, как «московская знаменитость» уехала «...обратно в Москву, отказавшись предречь свое мнение насчет возможного исхода болезни...» (15; 179). И, наконец, Варвинский помещает в больницу заболевшего «нервной лихорадкой» Митю не вместе с арестантами, а в отдельной комнате, понимая, как тяжело такому человеку «прямо вдруг перешагнуть в сообщество убийц и мошенников, и что к этому надо сперва привыкнуть» (15; 183).