— Этого не случится. Пророчество исполнится.
Клай подумал, прежде чем ответить.
— То, что Божественный Король в меня верит, наполняет меня великой гордостью. Я буду драться с удвоенным усердием.
— Хорошо. Будем надеяться, что на дреная пророчество произведет обратное действие. Вы ведь будете вечером на пиру? Божественный Король требует вашего присутствия. Он желает, чтобы вы сидели рядом с ним.
— Большая честь для меня, — с поклоном ответил Клай.
— Это так. — Дойдя до занавеси, Гарен-Цзен оглянулся. — Знаком вам атлет по имени Лепант?
— Бегун? Да. Он упражняется в моем гимнасии. А что?
— Утром он умер во время допроса — а ведь казался таким сильным. Вы не замечали в нем признаков сердечной слабости? Головокружение, боль в груди?
— Нет. — Клай вспомнил говорливого ясноглазого парня с неистощимым запасом шуток и историй. — Зачем его подвергли допросу?
— Он распространял клевету, и у нас были причины полагать, что он входит в тайное общество, замышляющее убийство Бога-Короля.
— Чепуха. Он был просто глупый юнец, отпускавший сомнительные шутки.
— Да, он мог показаться и таким. Теперь юнец мертв, и шутить ему больше не придется. А бегун он был хороший?
— Нет.
— Вот и хорошо — стало быть, мы ничего не потеряли. — Разные глаза пристально посмотрели на Клан. — Лучше вам не слушать сомнительных шуток, сударь мой. Это могут счесть соучастием в измене.
— Я запомню ваш совет, Гарен-Цзен.
Министр ушел, а Клай спустился вниз, в окружающую цирк галерею. Здесь было прохладнее, и он с удовольствием разглядывал многочисленные древности. Галерею пристроили к цирку по настоянию короля еще да того, как душевная болезнь лишила его рассудка. На ней помещалось около пятидесяти лавок, где можно было купить подлинные редкости или их копии. Тут продавались старинные книги, картины, фарфор и даже оружие.
Люди на галерее уважительно кланялись первому бойцу Готира. Клай отвечал каждому улыбкой и кивком. При всей своей громадности он двигался с грацией атлета, безупречно соблюдая равновесие. Клай задержался перед бронзовой статуей Бога-Короля. Она была красива, но зрачки из ляпис-лазури казались на бронзовом лице неуместными. Коренастый торговец с раздвоенной бородкой, угодливо улыбаясь, вышел вперед.
— Вы превосходно выглядите, господин Клай. Я видел ваш бой, хотя это зрелище длилось недолго. Вы были великолепны.
— Благодарю вас.
— Надо же было вашему сопернику ехать так далеко, чтобы претерпеть подобное унижение!
— Я не унизил его — только побил. Он завоевал право встретиться со мной, победив множество отменных бойцов. И имел несчастье оступиться на песке, как раз когда я нанес удар.