Тем не менее в ней чувствовались неуверенность и затаенная тревога. Если Кинг не справится со своей задачей, если в его голосе проскользнет хоть одна фальшивая нотка, девочке будет нанесен непоправимый вред! Но он молчал — и правильно делал.
— Жаль, что не умею рисовать! — воскликнула я. — Как бы мне хотелось написать сейчас твой портрет!
Этот отзыв, естественно сорвавшийся с моих губ, также пришелся кстати. Лейла улыбнулась, а ее отец тихо присвистнул. Никаких похвал в адрес платья больше не требовалось. Он повернул ее, одобрительно кивнул и подмигнул ей, что, должно быть, давно служило им условным сигналом. Дочь внезапно бросилась к нему, превратившись из четырнадцатилетней девочки в десятилетнюю, и они горячо обнялись, словно заново открывая друг друга. Наблюдая за этой сценой, я поняла, как за это короткое время полюбила их обоих!
— Не плачь хоть теперь, цыпленок, — сказал он, с любовью похлопывая ее по плечу. — Ты испортишь себе личико! А теперь я сам должен поскорее переодеться! Но, если ты меня подождешь, я сочту за честь спуститься Вместе с тобой! Ну как?
— Договорились! — Отпустив отца, она повернулась ко мне. — Вы будете на ужине, да? Вы останетесь со мной, Джессика?
Мне понравилось, что Лейла легко назвала меня по имени.
— Я не собиралась присутствовать на ужине, — заколебалась я. — Меня никто не приглашал, и…
— Конечно же вы приглашены! — Голос Кинга звучал немного грубо, словно он боролся с собственными мимолетными эмоциями. — Мы оба рассчитываем на вас, Джессика!
— Тогда я обязательно приду, — от всей души пообещала я им обоим.
Лейла ускакала к себе в комнату, чтобы вытереть остатки слез, а Кинг задержался еще на мгновение.
— Спасибо, — тихо произнес он. — Если Кэтрин хоть пальцем ее тронет, я…
— Не говорите так и Лейле не показывайте ваших чувств к жене! Если вы скажете что-нибудь плохое о Кэтрин, вы просто восстановите дочь против себя!
— Знаю. Я буду осторожен, — пообещал он.
Когда он ушел, я быстро закружилась по комнате, чувствуя себя такой же счастливой, как Лейла, хотя причин для этого у меня было гораздо меньше. Я не рассчитывала, что Кэтрин легко сдастся и смирится с поражением, которое мы ей приготовили. И все же я шла на бал, я была влюблена! Сейчас мне больше всего хотелось закрыть глаза на опасность и несбыточность моих надежд.