Приключения Мишки Мочалкина (Третьяков) - страница 2
Пострадавший вратарь Мишка Мочалкин принадлежал сразу к обеим воюющим сторонам: отец у него работал на заводе «Метиз», а мать — на чулочной фабрике, и дача их стояла на самой границе.
В прошлое лето он был лягушом, но сильно подорвал свой авторитет.
Это произошло по вине его родного дяди, который подарил Мишке семечко и сказал, что если посадить это семечко в землю, то вырастет куст, называемый люфа, а на нем — мочалки, те самые, которыми моются. Мишка семечко посадил и пообещал каждому лягушу по мочалке, когда они вырастут. Некоторые лягуши не очень любили мыться, особенно мочалкой, но каждому интересно заиметь мочалку, что не из магазина, а прямо в Дубове на кусте выросла. И к Мишке то и дело приходили лягуши взглянуть, на сколько подрос волшебный куст, не завязались ли еще маленькие мочалки, и побеседовать о чудесах растительного мира.
Приходили даже двое метизов, но чулки их не допустили к осмотру мочалки.
Сначала все шло хорошо, и куст вытянулся выше самого Мишки, и Мишка усердно за ним ухаживал — поливал, удобрял то квасом, то прокисшим молоком, то кофейной гущей, то супом, и все же в один прекрасный день мочалка пожелтела и засохла. Вместе с ней погибла и Мишкина слава. Почему-то лягуши сочли себя оскорбленными, и Мишка получил позорное прозвище — Мочалкин.
Этим летом метизы выбрали Мишку вратарем. Однажды залаяла на него овчарка Рекс, и Мишка, как птица, даже не коснувшись руками, перемахнул через довольно высокий заборчик. Пораженные высотой и легкостью его прыжка зрители смерили заборчик, и оказалось, что Мишка без всякой тренировки выполнил норму мастера спорта. Однако повторить свой рекорд он больше не смог, как ни старался. А чтобы ему при этом помогал Рекс, как некоторые советовали, он не захотел. Тем не менее его продолжали считать выдающимся прыгуном, и, чтобы поддержать свой авторитет, Мишка взялся быть вратарем у метизов, но…
В общем, теперь, махнув рукой на всякую славу, он удалился под веранду своей дачи, где проводил дни в одиночестве, с горя в неимоверном количестве поедая найденные там окаменелые сухари.
Связь с остальным миром он кое-как поддерживал через своего братишку Люлика.
Но даже и Люлик не оказывал старшему брату должного почтения.
Однажды он явился под веранду, присел на корточки, с сожалением разглядывая Мишку, потом начал усмехаться.
— Фу!.. Фу!.. Фу!..
— Ты чего надуваешься? — спросил Мишка.
— Я не надуваюсь… Это я так смеюсь… Фу!.. Фу!..
— А чего ты нашел смешного? Вот как сейчас вылезу, да как…
Отступив немного назад и прикинув расстояние до калитки, Люлик сказал: