Женька вышел из машины, захлопнул дверцу и перешел на противоположную сторону, поеживаясь от холода. «Пора бы теплую куртку достать», — подумал он, направляясь во двор. Как Женька и предполагал, похожий на барак дом с пожелтевшей от времени штукатуркой и грязными серыми потеками под карнизом был под номером, названным клиентом. Не спеша и не подходя к дому близко, он с беспечным видом обошел его вокруг, отметив пожарную лестницу на торце, отсутствие балконов и лоджий, чердачное окно на бурой жестяной крыше и недавно (незакрашенные пятна цементного раствора, белые, незапылившиеся еще четырехгранные прутья) установленные решетки на угловых окнах второго этажа. Он вошел во второй подъезд, над дверью которого была прикреплена некогда синяя табличка с едва различимыми цифрами «9 — 16». Подъезд был сквозным; вниз вела подвальная лестница. Дом как дом, ничего особенного — старый, построенный в начале пятидесятых пленными немцами, таких еще немало в Москве. Все детали внешней обстановки Женька отмечал формально, памятуя о первом правиле сотрудника службы безопасности, которому в пору его работы в «Волке» обязывал следовать тогдашний шеф Немчинский: «Мне платят за то, чтобы я начинал подозревать уже тогда, когда подозревать еще нечего».
Он поднялся на второй этаж по цементной, с осыпавшимися ступеньками лестнице. Обитая лакированными рейками дверь шестнадцатой квартиры отличалась от остальных, обтянутых потертым дерматином, а то и вовсе крашенных казенного цвета краской. Он посмотрел на часы — опоздал на семь минут, нажал кнопку звонка и стал перед глазком. Через несколько секунд послышались едва различимые шаги и чей-то изучающий взгляд ощупал его с головы до ног.
— Кто вы? — спросил старческий голос.
— Вы мне звонили, — ответил Женька негромко, так, чтобы его мог слышать только хозяин.
Лязгнул засов. Щелкнул ключ. Звякнула цепочка. Дверь отворилась, и Женька увидел перед собой старого еврея с черными, до плеч, немытыми волосами и жидкой, но довольно длинной вьющейся бородой. На нем была длиннополая подстежка от демисезонного пальто, достававшая до колен, и новые черные ботинки без шнурков. «Здравствуйте, ребе», — едва не вымолвил Женька, разочаровавшись в клиенте с первого взгляда.
— Входите, прошу вас, — хозяин указательным пальцем поправил на переносице круглые очки в пластмассовой оправе и отступил в темноту прихожей, пахнувшей сыростью и нищетой. «Влип, — понял Женька. — Ну, что ж… Детектив Столетник начал свою деятельность с благотворительной акции, — напишут в некрологе. И то хорошо!»