Итак, Руби отправилась со мной. Я положила в сумку гелевые ручки, черную бумагу для рисования, плеер с двухчасовой записью рассказов и кучу жевательных мармеладок, которых хватило бы на целый класс. Я не обратила внимания на удивленный взгляд девушки в приемной и убрала пару глянцевых журналов со столика перед дверью Вассермана. Все вещи Руби я выложила на стол и всунула трубочку в пакетик с соком.
— Ну все, моя радость. Вернусь через полчаса. Когда большая стрелка будет на шести, — я показала на витиеватые часы над столом.
— А если я захочу в туалет?
— Спроси вот эту милую девушку. Она покажет, куда идти.
Я улыбнулась секретарше, платиновой блондинке с короткими торчащими волосами и кислым лицом. Серебряная цепочка соединяла колечко в носу с таким же колечком над бровью. Не глядя на меня, она открыла пудреницу и стала изучать в зеркальце свой готический макияж. Она отвела в сторону цепочку и убрала незаметную крупицу из уголка глаза длинным ногтем с серебристым черепком поверх черного лака.
— Вам нетрудно будет показать моей дочери, где туалет, если она спросит? — спросила я.
Секретарша пожала плечами и что-то промычала в телефонную трубку.
— Господин Вассерман ждет вас, — сообщила она.
— Ладно, Руби. Я скоро вернусь. Веди себя хорошо.
Руби кивнула и надела наушники. Вытащила лист черной бумаги и начала рисовать флуоресцентной ручкой. Скрестив пальцы и надеясь на лучшее, я пошла по длинному коридору, куда указала секретарь.
Спартанский стиль кабинета Рауля Вассермана контрастировал с восточными коврами и мебелью под старину в приемной. Огромный полированный металлический стол был абсолютно пуст, если не считать телефона, который больше походил на пульт управления летательным аппаратом. Вассерман указал на кресло с металлической спинкой и подлокотниками, и у меня вырвался вздох облегчения, что я оставила Руби в обществе юной леди с пирсингом. Могу представить, как быстро она расправилась бы с белыми кожаными сидениями с помощью фломастеров.
Вассерман сел рядом со мной, устроив свое долговязое тело в кресле, которое скорее напоминало сачок с металлической сеткой. Когда он наклонился, его колени оказались на одном уровне с плечами. Сомневаюсь, что так удобно, но благодаря его атлетической грации казалось, будто естественнее позы не бывает.
— Итак, госпожа Эпплбаум, вы — подруга Лили Грин.
— Да, вы правы.
Он откинулся на спинку кресла, положив руки на свои торчащие колени:
— Обычно я не позволяю своим клиентам указывать мне, каких детективов нанимать.
Я почувствовала, как на лбу выступила крошечная капля пота. А чего я ожидала? Конечно, он будет возмущаться, что его заставили нанять меня.