— Думаю, Вассерман выяснит, были это единичные поступления, или Хло регулярно получала большие суммы с этих счетов, — сказала я и попробовала надавить на нее: — Ты уверена, что ничего не знаешь об этом?
— Естественно, нет, — твердо ответила Лили.
— Как в остальном продвигается расследование? — поинтересовался Артур.
У меня сложилось четкое впечатление, что он хочет сменить тему.
— Двигается потихоньку. Мы разговаривали с Юпитером и один раз встречались с его отцом.
— Откуда вы знаете, какие улики должны предоставить, чтобы отменили сметную казнь? — спросил он.
— Вопрос не в том, что нужно найти нечто особенное. Мы просто собираем информацию, чтобы представить присяжным портрет человека, которого можно пожалеть и понять. Мы хотим, чтобы они побольше узнали о Юпитере, так им будет тяжелее убить его. Нужно, чтобы все присяжные думали, что на месте Юпитера мог оказаться их сын, приняли во внимание его трудное детство и личную трагедию.
Последние слова я произнесла очень тихо. Вспомнила об отце Юпитера, который хотел, чтобы того казнили.
— Что? — спросила Лили. Я быстро подняла голову. — Что такое?
— Ничего, ничего… Я просто подумала кое о чем… Ничего…
Она наклонилась вперед и положила локти на колени. Огонь от камина отразился на ее коротких светлых волосах, и они засияли.
— Ты о Поларисе?
— По правде говоря, я не могу обсуждать с вами подробности, — произнесла я. — Так как я работаю на Вассермана, я тоже обязана сохранять конфиденциальность.
— Но ведь ты говоришь о Поларисе, да? Он не станет тебе помогать.
Она говорила безжизненным голосом, и только на шее подергивалась жилка.
— Это не совсем так, — возразила я. — Он беседовал с нами, но не решил, как отнестись к смертной казни.
Подруга покачала головой.
— Приближенный к Богу. — Она с раздражением отчеканила каждое слово.
— Это имеет значение? — спросил Артур.
Я кивнула:
— Имеет значение заявление потерпевшей стороны. Оно важно для обвинения — иногда прокурор не требует смертной казни, если родственники настаивают. И естественно, это заявление производит впечатление на присяжных. Я не знаю, какое решение примет Поларис. Его помощники по делам Церкви не хотят, чтобы решение пошло вразрез с их позицией осуждения смертной казни. По крайней мере, один из них не хочет.
Лили закрыла лицо руками, Артур обошел ее стул, остановился за спиной и опустил ладони ей на плечи. Она на мгновение коснулась его руки щекой и подняла на него глаза.
— Спасибо, — произнесла она тихо и нежно.
Он сжал ее плечи. Я почувствовала себя неловко оттого, что являюсь свидетельницей интимной сцены, и стала пристально рассматривать пляшущие огоньки в камине.