— Именно так. Мередит дала вам отсрочку от всеобщего осуждения, чего я не стал бы делать. — Чарли сделал жест в сторону двери. — Когда мы приедем в Лондон, мы поместим вас где-нибудь, где вы не будете привлекать большого внимания.
— Благодарю вас, — сумел выдавить Тристан сквозь сжатые зубы.
Он позволил довести себя до дверей. Мередит наблюдала за ними и удивилась, когда он обернулся, чтобы пригвоздить ее взглядом. Он больше не был тем мужчиной, который добивался ее, делил с ней ложе, предлагал стать его женой. Тяжелый блеск его глаз явственно показывал, что прежних чувств к ней больше нет.
— Не забудьте то, что я вам сказал, Мередит. Не все таково, каким кажется. — Он оглядел ее с головы до ног. Еще одно, последнее проявление презрения за предательство. — Вы сами тому доказательство.
— Тебе нужно хоть что-то съесть, — услышала она.
Очнувшись, Мередит посмотрела на окно, залитое полосками дождя. Она настолько ушла в свои мысли, что забыла про Эмили и Ану, забыла, что она в лондонском доме Эмили.
Ее подруги сидели за чайным столиком и смотрели на Мередит с явной обеспокоенностью. Настолько явной, боялась она, насколько явными были ее запутанные переживания. Кажется, она утратила способность скрывать истинные чувства. А это невосполнимый недостаток для тайного агента.
— Спасибо. Я не хочу есть, — сказала Мередит.
Эмили отодвинулась от стола, встала и подошла к окну. Она взяла Мередит за плечо, подвела к столу и заставила сесть. Ана поставила перед ней дымящуюся чашку ароматного чая и придвинула пшеничную лепешку.
— Вот уже два дня как ты вернулась в Лондон и не перестаешь хандрить, — сказала Эмили, усаживаясь и складывая руки.
Внимательные взгляды подруг натолкнули Мередит на мысль, что она сама бросала такие же взгляды на подозреваемых во время допросов. Эмили, несомненно, умела выведывать секреты.
— Я тоже заметила это, — согласилась с ней Ана. — И нас это тревожит.
Мередит покачала головой. Она не хотела говорить о том, что лежало у нее на сердце. Ни с кем. Ей хотелось одного — забыть, что произошло в Кармайкле. Она пыталась, но воспоминания преследовали ее. Как и последние слова Тристана, когда его уводили, чтобы посадить в тюрьму.
— Глупости, — сказала Мередит, не удержавшись от вздоха. — Со мной все хорошо. Просто настроение упало, когда дело было сделано. Вы знаете, как это бывает. Месяц, а то и больше в постоянном напряжении — и уже трудно вернуться к нормальной жизни, пока не появится новое задание. Лондон… — она заколебалась, — уже не тот.
Все стало другим.
Ана поджала губы и сдвинула на лоб очки в проволочной оправе. В очках она работала в своей комнатке внизу. И вечно забывала снять их.