– Ефим Алексеевич!
Майор оглянулся.
Со стороны освещенной улицы к нему приближалась женщина в светлом платье.
Это была Инна Лилипуц.
Копна ее седых волос светилась в темноте.
– Добрый вечер, Инна. – произнес Ефим, ощутив, как дернулись его нервы.
– А я иду… Только про вас подумала и вижу – вы! – с чуть заметной улыбкой произнесла Инна. – Это – к случаю. Он спрашивал про вас!
– Кто? – насторожился майор.
– Владеющий формулой. – ответила Инна.
– Что он спрашивал? – пытался разобраться в словах поселковой сумасшедшей майор.
– Спрашивал, что вам известно о нем…
– Интересно. И что ты ответила?
– Да я, ничего не ответила… Он посмотрел мне в голову, и сам все понял… – пожала плечами женщина.
– А что он понял?
– Что вы о нем знаете! – Инна посмотрела на Мимикьянова так, словно хотела втянуть его в темные отверстия своих бездонных глаз.
– Да? – озадаченно спросил Ефим.
– Да. – кивнула женщина.
– А ты видела его? – пытался выяснить хоть что-то определенное майор.
– Нет. Не видела.
Мимикьянов вздохнул.
– А как же ты с ним разговаривала? В маске он, что ли, был?
– Неужели вы не понимаете? – удивилась Инна.
– Нет. – теряя терпение, произнес майор.
– Ну, как же! Он может разговаривать, откуда захочет. Он же не голосом разговаривает…
– А чем? – громче, чем следовало, спросил майор. – Чем он разговаривает?
– Головой…
– Да я понимаю, что не ногами. А как он это делает? – с трудом сдерживая раздражение, произнес Ефим.
– Делает и все!
Майор молчал.
Он не знал что сказать.
Видимо, его мозг просто устал за день.
– Я пойду, Ефим Алексеевич! У меня – дела! – занятым, хотя и доброжелательным голосом произнесла Инна Лилипуц и, резко повернувшись, быстро двинулась к освещенной улице.
Ефиму казалось, что она словно бы не идет, а летит, не касаясь ногами земли. Майор вгляделся. Но женская фигура, на мгновение мелькнув под фонарем, скрылась за углом.
Мимикьянов набрал в легкие воздух, и медленно, надувая щеки, выдохнул его обратно. Нелегким выдался для него этот день в любимой Колосовке.
Постояв еще с минуту, он открыл дверь, ведущую в институтское здание.
По каменной слабоосвещенной лестнице он поднялся на пятый этаж и оказался у знакомой двери.
Он постоял около нее, но не стал стучаться, а подошел к узкой, металлической лестнице, какие бывают на кораблях. Лестница вела на крышу комендантской башни.
Крыша была плоской. Ее окружала невысокая кирпичная сренка с зубцами, как в настоящей крепости. Посередине башни возвышался большой каменный куб – вентиляционная шахта. Над ней на тонкой стальной мачте горели красные рубиновые сигнальные огни…