– Слушай, Ефим, а мы в наш коридор попали? – озадаченным тоном произнес он.
– А, куда еще мы могли попасть? – оглядываясь, ответил Ефим. – Третий этаж. Наш, конечно.
– Ничего не понимаю! – озадаченно произнес Городовиков. – Уже должен быть пожарный щит и первая лаборатория, а тут никакого щита почему-то нет…
– Вы перед шампанским, что-то уж пили, Владимир Иванович? – осведомился Ефим.
– А вы сами-то, Ефим Алексеевич! Кто с Горыниным яблоновку еще в одиннадцать часов пробовал?
– Пробовал, но не пил! Только пригубил! Одну рюмку. Максимум три. Куда ты меня завел, а? – сурово осведомился контрразведчик у коменданта.
– Куда я тебя завел? Никуда я тебя не заводил… – неуверенным голосом ответил Городовиков. – Это ж ты к сам к двери на лестнице кинулся, как в прилавку… Надо было сначала этажи посчитать!..
– Я думал, ты посчитал! Ты ведь комендант здания! Должен знать, какая дверь куда ведет!… – упрекнул коменданта контрразведчик.
– Я и знаю… – гордо заявил Городовиков, помолчал и удивленно добавил: – А этого коридора почему-то не помню…
– Давай, назад вернемся, на лестницу, и этажи посчитаем. – предложил Ефим.
Они повернулись и пошли назад.
Миновали один поворот, второй, третий… Двери на лестничную клетку все не было.
– Слушай, Володя, ты повороты считаешь? – спросил Мимикьянов.
– Считаю, – буркнул комендант.
– Это какой был?
– Третий.
– А не четвертый? – с сомнением в голосе спросил Ефим.
– Был третий. – уверенно ответил Городовиков. – А четвертый перед нами…
– Но, когда мы шли сюда, вроде было три поворота… – заметил Ефим.
– А ты их считал? – искоса взглянул на Мимикьянова Владимир Иванович
– Я-то считал. А ты?
– И я считал. – не очень уверенно произнес комендант.
– Ну и сколько насчитал?
– Вроде три раза поворачивали…
– А откуда тогда четвертый поворот? – поинтересовался Ефим.
Комендант пожал плечами, и они направились к непонятно откуда взявшемуся повороту.
За ним открылся еще один длинный прямой коридор. Его конец терялся в непроглядной тьме. По полу перед ними бродили слабые, непонятно откуда проникающие синие отблески.
– Смех, кому сказать не поверят! – покачал головой Ефим. – Комендант в собственном здании заблудился!
– Слушай, Фима, я, кажется, понял, куда мы попали… – тихо произнес Городовиков.
– Куда? – спросил Ефим. Тон коменданта ему не понравился.
– В сектор Лаврентия Павловича! – прошептал Городовиков.
– Что за сектор такой?
– Ну, говорили, вроде был здесь до войны такой совершенно закрытый сектор, который занимался какой-то уж совсем секретной темой… Никто не знает чем… А потом в середине пятидесятых эту тему свернули… Но вроде там какое-то оборудование оставалось, которое нельзя было демонтировать… То ли радиоактивное оно было, то ли заразное, то ли еще какое, очень вредное для организма… И решили его не вывозить, а помещения замуровать, и оставить все это оборудование там, чтоб не рисковать… Вот с тех пор этот сектор замурованный и стоит…