Они миновали гравийные холмы и пошли между стеной из шпал и бетонным забором новых станционных мастерских.
Майор считал промежутки между штабелями шпал.
Поравнявшись с одним из них, майор резко толкнул в грудь вожака и бросился в промежуток между двумя штабелями.
Он несся по неширокому пространству между пирамидами шпал, ужом протискивался сквозь совсем узкие места и с радостью отмечал, что шума за спиной не слышно. Погоня явно отставала.
Он понял, что ошибся промежутком, только, когда перед ним оказался тупик. Бросаться ему надо было не в этот, а в предыдущий промежуток.
С трех сторон высились тяжелые стены шпал, с четвертой – какой-то высокий – в полтора человеческих человеческого роста – забор, набранный из плотно пригнанных досок. По его верху бежала ржавая колючая проволока. Майор подпрыгнул, пытаясь достать верхний край забора, но не достал.
А сзади возникли шаркающие звуки отставшей было погони. Противник обладал подавляющим численным превосходством и предстоящее столкновение не обещало майору ничего хорошего.
«Не болтать надо было с бандитом, а промежутки, как следует, считать!» – ругнул он сам себя.
Но сожалеть об этом было поздно. Мимикьянов приготовился к схватке.
И в этот не веселый для него момент в нижней части непроницаемого забора открылась то ли низкая дверца, то ли кошачий лаз, и оттуда раздалось:
– Ефим Алексеевич! Идите сюда!
Майор нагнулся. В отверстии светилось бледное лицо Риты Терлеевой. За ним маячила придавленная черным беретом шарообразная физиономия Пети Бацанова.
Ефим нагнулся и, помогая себе руками, протиснулся в квадратную прорезь.
Рита быстро задвинула ее вырезанным точно по размеру куском забора.
– А я думаю, вы это или не вы? – с радостью прошептала она. – А это вы! Как хорошо вышло! Мы как раз вас искали!
– Да, удачно! – подтвердил Ефим и перевел дыхание. – И я, как раз, вас ищу!
Рядом за забором раздался топот ног, крики, и чуть в стороне по заборным доскам изо всех сил саданули ботинком.
Забор задрожал. На секунду даже показалось, что он рухнет на притаившихся за ним людей всей своей гигантской плоскостью.
– Просим к нам, – сказал Петя Бацанов, почти не разжимая губ, и протянул руку в сторону густых тополиных кустов.
Среди них оказалась незаметная тропка. Петлистым маршрутом она привела к стоящему на земле старому пассажирскому вагону со снятыми колесными парами.
К его облупившемуся борту прилепился перевернутый пластмассовый ящик для стеклянной тары. Он был аккуратно накрыт газетой на манер скатерти. На газете стояла бутылка водки «Колосовская». Ее окружали ломти нарезанного хлеба, толстый пук зеленого лука и два больших красных помидора.