Александр Македонский. Гениальный каприз судьбы (Левицкий) - страница 102
И снова возникает вопрос: зачем основывать новый город, если рядом есть готовые опустевшие города, со стенами и домами — проще поселить жителей в любом из них, по своему усмотрению. Ответ, способный объяснить внезапную любовь Александра к возведению городов, дает Юстин:
Для того чтобы в этих областях оставить память о своем имени, Александр основал город Александрию на реке Танаис, причем в семнадцать дней была воздвигнута стена в шесть тысяч шагов, и сюда были переселены жители из трех городов, основанных Киром.
Подтверждение разрушительно-строительной политики Александра мы найдем у древнегреческого историка и географа Страбона (64/63 до н. э. — 23/24 годы н. э.):
Александр, как говорят, основал 8 городов в Бактрии и Согдиане и несколько разрушил. Среди последних были Кариаты в Бактриане (где был захвачен Каллисфен и заключен под стражу), Мараканда в Согдиане и Киры — последний город, основанный Киром, лежащий на реке Иаксарте; это был предел Персидской державы. Александр, хотя и был почитателем Кира, велел разрушить этот город из-за частых восстаний его жителей.
Иногда Александр уничтожал города по весьма смехотворной причине — надо же как-то объяснить свое варварство. «Александр разрушил также город бранхидов, которых поселил там Ксеркс». Оказалось, царь услышал историю о том, что бранхиды выдали в давние времена Ксерксу ценности и сокровища своего храма, и Александр «разрушил город из отвращения к святотатству и измене». Таковы сведения Страбона; Курций Руф более подробно описывает беспричинную жестокость Александра. То был наилучший пример подлости македонского царя, перечеркнувший его героизм в битве при Гавгамелах, потому что несчастные бранхиды не оказали никакого сопротивления македонянам и сами распахнули городские ворота. Тем более что таинственные бранхиды были потомками переселенцев из греческого города Милета.
Подойдя к городу, он вступает в ворота в сопровождении легковооруженного отряда. Фаланга получает приказ — окружить городские стены и по сигналу разграбить город, убежище изменников, а их самих перебить до единого. И вот повсюду избиваются безоружные, и не могут смягчить жестокость врагов ни мольбы, ни священные покрывала взывающих к ним на общем с ними языке. Наконец, чтобы от города не осталось следа, стены его разрушаются до самого основания. Не только вырубают, но даже выкорчевывают деревья в священных рощах и лесах, чтобы на этом месте была обширная пустыня с бесплодной землей, лишенной даже корней деревьев. Если бы все эти меры были приняты против самих изменников, то они показались бы справедливой местью, а не жестокостью, теперь же вину предков искупили потомки, которые даже не видели Милета, а потому и не могли предать его Ксерксу.