Самое интересное, в то время как Александр заботился о чести Греции пострадавшей более ста пятидесяти лет назад, нынешняя Эллада была охвачена пламенем восстаний и не протестовала бы владычеству персов. Как сообщает Юстин, «после отбытия Александра почти вся Греция взялась за оружие, чтобы вернуть себе свободу по примеру лакедемонян, которые одни только отнеслись с презрением к миру, установленному в Греции Филиппом и Александром, и законов их не приняли».
Гораздо разумнее предположить, что Персеполь пожелали разграбить македоняне, а царь не смог им отказать. Воины Александра были большими любителями грабежа, насилия и прочих бесчинств, а заниматься любимым делом в последнее время им доводилось нечасто. Кроме того, накануне они выдержали чрезвычайно трудный переход в горах, понесли большие потери и желали мести за свои неприятности гораздо больше, чем греки. Македонянам порядком надоел Александр со своими фантастическими планами; им хотелось реального — ради чего ведутся войны, и это все было в Персеполе. Александр стоял перед выбором: пожертвовать персидской столицей либо получить мятеж войска и отказаться от далекоидущих планов.
Увы! Чтобы не лишиться войска, македонский царь был вынужден утолять самые низменные его страсти, а рассуждения о том, как Александр принес на Восток высокоразвитую цивилизацию, — дело историков последующих эпох. Когда читаешь сцены разграбления богатейшего города мира, опять сомневаешься, правильно ли античные авторы называют персов варварами. Македоняне больше походили на варваров, и даже на диких обезумевших зверей. Обратимся к источникам. Курций Руф пишет:
Он уже завоевал и частью принял на сдачу много городов с обильными царскими богатствами, но сокровища этого города намного превзошли все остальные. Сюда варвары свезли богатства со всей Персии, золото и серебро лежало грудами, одежд было великое множество, утварь была предназначена не только для употребления, но и для роскоши. Поэтому вооруженные столкновения происходили между самими победителями: кто захватил более ценную добычу, считался врагом, и так как они не могли унести всего, вещи брались подороже. Царские одежды они разрывали на части, мечами разбивали дорогие художественные сосуды, ничего не оставляли нетронутым, не уносили в целости: тащили отломанные от статуй части, кто что ухватил.
Не только алчность проявлялась в городе, но и жестокость: отягощенные золотом и серебром, победители убивали пленных, с которых нечего было взять, все попадавшиеся им навстречу умерщвлялись, если казались ничтожными по своей стоимости. Многие из неприятелей своими руками подготовляли себе добровольную смерть: одевшись в дорогие одежды, с женами и детьми бросались со стен. Некоторые подкладывали под свои дома огонь, предполагая, что это будет делать в скором времени враг, и заживо сгорали со своим имуществом. Наконец царь отдал приказ своим воинам воздерживаться от насилия над женщинами.