Джек бросился бежать, мечтая о тени.
На равнине было множество разрушенных башен. Возле одной из них начиналась дорога, которая вела между холмов к горам. Джек, не любивший ходить возле построек, — разрушенных ли, нет ли — все равно, потому что в них могли найти приют враги, старался держаться от них подальше.
Миновав башни, он подходил к расселине, как вдруг услыхал свое имя.
— Джек! Мой Джекки-Тень! — донесся крик. — Это ты! Это и впрямь ты!
Держа руку на рукояти меча, Джек повернулся в ту сторону, откуда доносились слова.
— Нет! Нет, Джек! Со старушкой Рози меч тебе ни к чему!
Она стояла так неподвижно, что он чуть не прошел мимо. Сморщенная старуха в черном опиралась на посох возле разрушенной стены.
— Откуда ты знаешь мое имя? — наконец спросил он.
— Ты что же, забыл меня, миленький? Забыл? Скажи, что нет.
Он глядел на сгорбленную фигуру, на копну спутанных седых волос.
— Сломанная метла, — подумал он. — Она похожа на сломанную метлу.
И все же…
Что-то знакомое в ней было. Он не мог понять, что.
Джек убрал руку с меча и подошел.
— Рози?
Он подошел совсем близко. Наконец, он заглянул ей в глаза.
— Скажи, что помнишь, Джек.
И он вспомнил.
— Дорога вдоль побережья. «Под Знаком Огненного Пестика». Розали… Но это было в Сумеречных землях так давно…
— Да, — сказала она, — это было давным-давно и очень далеко отсюда. Но я всегда помнила тебя, Джек. У девушки из таверны бывает много мужчин… но помнила я тебя. Что с тобой стало, Джек?
— Ах, моя Розали! Мне отрубили голову… спешу заметить, несправедливо… и сейчас я как раз возвращаюсь из Глива. А ты как? Ты ведь смертна. Что ты делаешь в жутком царстве Дрекхейма?
— Я — Ведунья с Восточных границ, Джек. Признаюсь, в молодости я была не больно-то умна… Потерять голову из-за одних только твоих обещаний! Но чем старше я становилась, тем больше умнела. Мне пришлось ухаживать за одной старой развратницей, когда та уже не могла работать, и она обучила меня кой-какому Искусству. Когда я узнала, что барону нужна Ведунья охранять эту часть владений, я пошла и поклялась ему в верности. Говорят, он злой, но к старой Рози он всегда был добрым. Добрее многих, кого она знала… Хорошо, что ты помнишь меня.
Потом она вытащила из-под плаща какой-то тряпичный сверток и развернула его на земле.
— Садись, поешь со мной, Джек, — сказала она. — Как в старое доброе время.
Джек расстегнул перевязь и уселся напротив нее.
— Прошло немало времени с тех пор, как ты съел живой камень, — сказала она, протягивая ему кусок сушеного мяса с хлебом. — Поэтому я знаю, что ты голоден.