* * *
Свиридов и Вербицкий расслаблялись, сидя дома, пили коньяк в открытую, не маскируя его под чай.
— Ходят слухи, что тебя выдвигают в прокуроры области, — сказал Свиридов.
— Нет, Жека, в прокуроры я не гожусь, не интересно. Бумажная работа, а я практик.
— Я бы согласился, но меня не выдвигают. В нашей области с продвижениями дело туго обстоит. Работу твою никто не ценит, горбатишься, горбатишься, а все в том же кресле сидишь — борец невидимого фронта.
— Прессу надо подключать. Побольше шума, и тогда заметят. У нас есть знаменитый репортер, мой друг Олег Громов. Его хлебом не корми, дай ущипнуть прокуратуру за задницу. Дуэль между нами длится много лет с переменным успехом. Но как это преподносится…
Раздался телефонный звонок.
— Извини, Илья.
Свиридов снял трубку и услышал глухой мужской голос:
— Я звоню от салона «Стиль». Заглянул в кабинет хозяйки по делу. Она лежит на полу мертвая с ножом в горле. Я сматываюсь. Журнал посетителей — в столе на первом этаже в приемной. Имена кодированы, но, думаю, вы разберетесь что к чему.
Свиридов набрал номер Евсюкова.
— Срочно оперативную бригаду и ОМОН к салону «Стиль». Есть труп. Никого не впускать и не выпускать, не считаясь с рангом и положением. Быстро. Я выезжаю.
— Я с тобой, — сказал Вербицкий.
Евсюков, осматривавший труп, поднялся с корточек:
— Удар нанесли сзади. Тут даже силы не понадобилось. Лезвие настолько острое, что вошло как в масло. Опытная рука действовала.
— Не обязательно, — возразил Вербицкий. — Попадание в сонную артерию, скорее, случайность. Удар в шею всегда смертелен. И еще. Ключ торчит снаружи, женщина вошла к себе в кабинет на минуту. Убийца ее поджидал. Скорее всего, кто-то из своих.
— Как у тебя ловко все получилось, — покачал головой Свиридов.
— У меня ничего не получилось. Девица из приемной сказала, что Виолетта Луцкая не трогалась с места весь вечер. В одиннадцать сорок пять ей кто-то позвонил, и она пошла к себе в кабинет. Сказала, что вернется через несколько минут. Нам позвонили в полночь. Вот и вся «ловкость».
— Убедительно.
— Кинжал с перламутровой ручкой, золотой змейкой, изящный. Киллеры таким оружием не пользуются, — почесав подбородок, сказал Евсюков.
— Не берите в голову, — махнул рукой Вербицкий. — Показуха. Хотите сказать, что такой ножичек в ножнах легко положить в женскую сумочку? Не поддавайтесь примитивным наводкам.
В комнату вошли два омоновца, ведя под руки парня кавказской внешности.
— Вот, товарищ майор, пытался удрать через черный ход. Омоновец бросил спортивную сумку на пол.
— Это его.