Эти честолюбивые мысли здорово подогревали Дыню, пока он отсиживался в бельевом ящике прачечной. И когда он вылез из ящика и отправился выяснять, куда посадили его подчиненных, мечты о будущих успехах тоже помогали ему преодолеть страх. Нет, шарить по дому Дыня не рискнул. Притаился в нише на втором этаже, по ту сторону каминного дымохода. Там лючок был прорезан – для чистки, и через этот лючок все разговоры внизу, в холле, были слышны просто замечательно.
Очень скоро Дыня понял, что положение у осажденных – аховое. И еще он понял, что если дом будут брать прямой атакой, можно спокойненько ударить врагу в спину… Хотя тут возникала проблема: запросто можно от своих случайную пулю схлопотать.
В общем, когда услышал Дыня, что Монаха посылают пленных проверить, то понял бригадир: это его шанс. Мордастый увалень Монах не казался Дыне особенно опасным.
Монах потопал наверх: это хорошо. И ругался при этом самыми нехорошими словами, что тоже было хорошо, потому что в таком состоянии он ничего не видел и не слышал, кроме своей обиды. Так что Дыня подобрался к нему почти вплотную, дождался, когда мордастый закинет за спину автомат и полезет за ключами, – и отоварил прихваченной кочергой по кумполу чуток повыше «хвоста». И за «хвост» же придержал, чтоб грохота не было. Мордастый опал тихо, как мешок со свинячьим дерьмом, а Дыня аккуратненько открыл дверь.
– Чё, пацаны, не ждали папу?
Через три минуты они, уже впятером, аккуратно слепили «быка», контролировавшего с лоджии заднюю часть дома. «Бык» тоже не пикнул: не ждал, что враг зайдет со спины. Теперь у Дыни и пацанами были две трещотки и волына. Оставалось дать знать своим, что в защите противника образовалась дыра размером с дверь.
Но Дыня не захотел делиться славой. Он хотел – сам…
Хлебалов прилетел на четверть часа раньше, чем его ждали. Вертолет сел прямо в поселке, на площади перед магазинчиком.
Настроен никитский князек был решительно. Отругал Мишу за то, что болтал попусту, вместо того, чтобы врезать из главного калибра.
– Но там же Застенов и ваша жена, Николай Григорьевич! – попытался возразить Миша. – Ну, и дом ваш…
Хлебалов высказался еще выразительнее, пояснив, что жены – вещь преходящая, Застенов сам виноват, а дом… Не в дома играем – в контроль над Ширгородской губернией.
– Дай им десять минут! – распорядился никитский князек. – Если через десять минут вся кодла не будет стоять рядком во дворе с поднятыми лапами, врежьте артиллерией. А если через двадцать минут все эти засранцы, живые или мертвые, мне без разницы, не будут лежать здесь жопами кверху, ты, Миша, отправишься охранником на продуктовый склад! Вопросы есть?