— Так что, это единственные рыбаки в окрестностях? — Полетаев злился оттого, что ему приходится слушать аргументы третьеклассницы.
— В том-то и дело! Рыбаков много, но таких, как эти, — всего четверо.
— Каких «таких»?
— С гладкими лицами, в дорогих ботинках и костюмах. Ты когда-нибудь видел лица любителей зимней рыбалки?
Полетаев неопределенно пожал плечами.
— Особо не всматривался…
— Они, как индейцы из племени Виниту — красно-коричневые. Кожа такая, что сухой горох молотить можно. А эти гладенькие, розовенькие.
— Может, начинающие?
— Полетаев, в каком случае ты бы начал увлекаться подледным ловом?
— Ни в каком.
— А они, как ты. У них тоже ремни из сычуаньской кобры.
— Такой кобры в природе нет.
— Кобры, может, нет, а ремни есть. Так ты остаешься или мне одной Россию спасать?
— Ну если вопрос стоит так, — Полетаев с хрустом сжал пальцы, — тогда остаюсь. Доверить тебе судьбу родины было бы верхом неосмотрительности. Итак, говоришь, их четверо?
Тут ореховые глаза забегали.
— Хм… Скажем, так: их было четверо. Полковник слегка побледнел.
— Что значит «было»? Ты что, их на всякий случай убила?
— Нет, конечно… Понимаешь, мы с сестрой предложили им покататься с горки…
— Зачем?
— Для того чтобы посмотреть, как они будут вести себя на местности, проследить за их реакцией.
— Ты поехала в горы с предполагаемыми преступниками? — У Полетаева от волнения сел голос. — У тебя все дома?
— А что здесь такого? Женщины пригласили мужчин…
— Стоп, стоп, стоп! — Полковник поднял руки и, подойдя к перилам, посмотрел наверх, затем вниз. Убедившись, что их никто не подслушивает, повернулся к Даше: — Какие женщины?
— Я, Ольга и Ксения.
Полетаев резко раздул крылья красиво слепленного носа. Лицо стало недобрым.
— Я не буду тебя спрашивать, кто такая Ольга, — тихо, с угрозой, произнес он. — Я даже ничего не скажу по поводу того, что на прогулку с предполагаемыми террористами ты поехала, прихватив ребенка, собственную сестру, пусть даже такую же ненормальную, как и ты. — Он перевел дыхание и заорал тихим шепотом: — Но ты хотя бы понимаешь, что если все так, как ты говоришь, то ты подвергла опасности жизнь главы государства!
Постановка вопроса показалась просто возмутительной.
— Значит, его жизнь тебя беспокоит, а моя — нет?!
— Разумеется. Он сколько доброго сделал, а от тебя один вред! Зачем ты их убила?
— Кого? — опешила Даша.
— Тех четверых, о которых мне так подробно рассказывала.
Даша не знала, плакать ей или смеяться.
— Во-первых, не четверых, а всего одного, а во-вторых, я его не убивала! — Она тоже перешла на сдавленный крик. — Слегка прибила, может быть, но не более того. Произошел несчастный случай.