— А я уж их все порешал давно. А до ваших мне дела нету.
— Да ты с нами-то поделись. Как они решаются.
— Так и решаются. Потрохов народи и радуйся.
Дрифтер даже подпрыгнул на лавке.
— Вот те на! Радуйся. Да у меня их четверо. Хоть в сенях спи.
Шурка с Серегой зареготали.
— Вот и хорошо, — сказал Васька. — Теперь твою бабу никто и не соблазнит. А соблазнят — тоже горя мало. Главное — потрохи. У тебя они пацаны, что ли?
— Четверо военнообязанных.
Васька вздохнул с завистью:
— Я б хоть одного хотел. А то у меня обе — пацанки. Хорошие, но пацанки.
— Плохой ты задельщик, Вася. К следующему рейсу не исправишься, мы тебя артельным не изберем.
— Тебя бы вот попросить — заделывать.
— Я, Вась, всегда за товарища.
— Конечно. Мозгу-то чуть, на что другое не хватит.
Дрифтер не обиделся, зареготал — со всеми за компанию. Васька повернулся лицом к переборке. Но дрифтер опять к нему пристал:
— Васька, а Васька!
— Ну чо тебе?
— Не чокай, мы те все равно спать не дадим. Ты как их зовешь, пацанок, — Сашка и Машка? Или же — Сонька и Тонька?
— Что я их — для потехи родил?
— А для чего, Вась?
— Дурак ты. Им жить надо. Имена им для жизни дают. Не просто так, корове кличка.
— Ну, дак как же ты, как же ты их, Вася?
— Как же… Одну — Неддочка. Недда.
— Ух ты! Кит тебя проглоти полосатый! А другую, Вася?
— Другую — это… Земфира.
Я думал — они до слез нарегочутся.
— Не, Вась, не обидься. Заделал плохо, дак хоть назвал хорошо. Неддочка, значит, и Земфира? Ах ты, цыган.
Васька помолчал и вздохнул тяжким вздохом:
— Не, бичи, я вижу — вы так не кончите. Ну-ка я вам сказку расскажу.
Дрифтер запрыгал, заскрипел лавкой.
— Давай, Вася, травани чего-нибудь божественное про волков.
— Жил, значит, король. В древнее время. Молодой и распрекрасный.
— Это где же было? — спросил Шурка.
— Где? В Турции.
— Там не король, там султан. С гаремом.
— Сиди! — заорал дрифтер. — Шесть классов кончил, а все знает — где король, где султан. Дай сказку слушать.
— Жил, значит, король, и служил у него кандеем один бич, с детства порченый. Горб у него был на спине.
Шурке не понравилось:
— А без горба нельзя?
— Нельзя. Тут все дело в горбе. А условие кандею такое было — каждый день новую похлебку варить. Чтоб без повтору, иначе секир-башка. Ну, изворачивался бич. И король его за это очень любил. Как приедет с охоты, сразу — кандея: "Чего сегодня настряпал?" — "Супа с оленем, господин король". — "А вчера разве не с оленем?" — "Никак нет, господин король, вчера с кабаном". — "А завтра?" — "А с этим, как его, с медведем". — "Ну валяй. Но если ты мне, швабра, то же самое сваришь, чего я уже отведал, я те голову острой шашкой снесу и прикажу моим ближайшим помощникам съесть!" Так ему, бичу-то, жилось. А звали его Маленький Мук. Да, и вот как-то приходят три ведьмы. Мымры ужасные, из-под носа клыки торчат. Идут к этому кандею на кухню…