Не имею ничего против учености. Напротив, я приветствую ее, если она ведет к полезным открытиям. Но слишком часто, особенно когда суд кормится захудалым прецедентом, я вижу, как судьи уподобляются коровам, лежащим в тени и пережевывающим бесконечную жвачку. Вспоминаю, что по этому поводу сказал Ницше: «Я оставил дом ученых и хлопнул за собой дверью. Слишком долго я сидел голодным за их столом».
Адвокатов, как и представителей других профессий, в университетах учили, что интеллект является ключом к победе. Преподаватели воспитывают студентов по собственному образу и подобию. Интеллект, как мы его понимаем, — способность получать и применять знания, способность думать и рассуждать — не более чем одна из множества функций ума, вероятно, не самая значимая. Однако ей придается огромное значение, поэтому мы разработали сомнительные тесты, с помощью которых, как мы утверждаем, интеллект можно измерить.
Психоаналитик Дж. П. Гилфорд предположил, что составляющими интеллекта являются более ста пятидесяти функций. Лично мне поддающийся измерениям интеллект напоминает соль в овсяной каше — ее нужно ровно столько, чтобы сделать кашу вкусной, но если блюдо состоит в основном из соли и только щепотки овсянки, его следует выбросить. Я утверждаю, что если интеллект — полезная и мощная функция (а это именно так), то интеллектуальная личность, получившая знания о своем «я», будет обладать наибольшим интеллектом.
Как мы помним, способность выпускника колледжа выполнять определенные интеллектуальные задачи проверяется и перепроверяется до тех пор, пока он не выходит в реальный мир. Узкий аспект ума будущего адвоката проверяется во время вступительного теста юридического факультета (LSAT). Он представляет собой компьютеризованное чудовище, измеряющее, насколько кандидат юридической школы способен выполнять определенные вербальные задания, при этом тест не может предсказать успехи кандидата как во время учебы, так и после нее. Затем выпускник юридической школы проходит экзамен на право заниматься адвокатской практикой — еще один компьютеризованный тест, который не дает представления о важных характерных свойствах адвоката — таких как честность, стремление к справедливости, бесстрашие, забота о клиенте или даже умение эффективно общаться.
Я выступал перед судьями со странным одномерным мышлением и высохшими, как чернослив, душами, которые порицали свидетелей, выражавших свои чувства. От меня они требовали того же. «Здесь не место для эмоций», — говорили они.
Тем не менее бесчувственная личность лишь немногим лучше робота. Такой человек, будь он судьей или главным исполнительным директором, не будет вызывать настоящее доверие, потому что можно создать говорящую куклу, но нельзя создать существо, которое будет чувствовать и честно делиться своими чувствами с окружающими. Факты мало значат без своей эмоциональной составляющей.