— Уходим? — с надеждой спросила я, еле ворочая языком в пересохшем рту.
— Погоди, — Амброс всматривался в полицейскую возню. — Он не должен уцелеть.
Судя по тому, что копы вдруг бросили возиться с клиентом, искусственное дыхание ему уже не требовалось. Теперь они стояли наготове, водитель вызывал подмогу.
— Ну хоть теперь-то уходим? — взмолился Марк.
— Нет. Внимание.
В дверях отеля появился белобрысый. Он говорил по телефону, испуганно оглядывая место трагедии.
— Снимай и этого, — распорядился Билл. — Немедленно.
Наверное, внутри у меня все-таки что-то успело надломиться, потому что второй выстрел дался совсем просто. Белобрысый упал с дыркой во лбу.
— Отлично, — заявил Амброс. — Но хороший снайпер из тебя навряд ли выйдет. А теперь уходим.
* * *
Разумеется, вернулись мы все сразу, независимо от того, сколько фактического времени прошло у каждого. Под впечатлением последних минут я все еще была, как в тумане. До меня даже не сразу дошло, что капельницы теперь подключаются безболезненно.
Я так спешила избавиться от воспоминаний, что первая помчалась на перекачку, не замечая даже вернувшихся Чарли и Энн. Пожалуй, это было единственным плюсом моего тогдашнего состояния. Посмотреть им в глаза при встрече было выше моих сил. Хватит с меня и того, что я их провожала.
Пробудить мнемоник мне не позволили, и никакие уговоры тут не помогли — инструкция для новичков была однозначной. Марк посоветовал напиться и предложил свою компанию. Билл не стал задерживать нас до конца дня, и я была так признательна ему за понимание, что легко простила за все остальное.
* * *
Отвертеться от откровений Энн мне все-таки не удалось. Утром она встретила меня прямо в вестибюле, чего прежде за ней не водилось, и сразу потащила в кафетерий. Специально, что ли, поджидала? Не терпелось похвастаться? А может, хотела предупредить меня, чего ожидать? Я не стала отделываться от нее только поэтому и, как оказалось, зря. Диклест просто хотелось потрепаться, а обсудить Уокера ей было больше не с кем. Подружки за пределами TSR для этого не годились, другие дамы из нашей конторы сами не дали бы ей и слова вставить. Оставалась только я.
Слушать ее было невыносимо. Как бы ни был мне интересен Чарли, узнать о том, чем он занимался с другой, я не стремилась. К счастью, Энн не стала в подробностях расписывать, каким потрясающим может быть Уокер, и как все было здорово. Оказывается, за сутки, проведенные в начале двадцатого века в Калифорнии, они даже успели как следует потренироваться. На развлечения ветеран оставил только ночь — но зато всю, целиком. А наутро, как ни в чем ни бывало, выгнал девушку на разминку. Никакие доводы и жалобы на усталость на этого железного человека не действовали. Словно и не было прошедшей ночи. За это Энн была не на шутку обижена, но все равно практически прямым текстом заявила, что все ее прежние мужчины — все без исключения — и в подметки ему не годятся.