— Кэсс Эллиот… Джейнис Джоплин…
— Двадцать три.
— Кинг Кертис… Джонни Барнетт…
— А сколько тебе сейчас?
— Слим Харпо… Боб "Медведь" Хайт… Стиви Рэй Вогэн…
— Двадцать три, — ответила Сисси, на авансцене Алан Фрид продолжал выкрикивать имена в практически пустую городскую площадь, на сцену выходили звезды, сначала сто, потом тысяча, потом без счета. Он перечислял и перечислял тех, кто умер от передозняка, от алкоголя, погиб в авиакатастрофе или от пули, кого нашли в темном проулке, в бассейне, в придорожном кювете. Он называл молодых и старых, главным образом, молодых, и когда со сцены прозвучали имена Ронни Ван Занта и Стива Гейнса, Мэри буквально услышала их песню, со словами: " О, этот запах, неужели ты не чуешь этот запах…" Да, конечно, она его чуяла, даже в чистом орегонском воздухе, она его чуяла, когда брала Кларка за руку и чувствовала, что это рука трупа.
— ИТ-Т-Т-Т-Т-А-А-А-А-АК! — орал Алан Фрид. За его спиной выстроились толпы теней. — Вы готовы ПОВЕСЕЛИ-И-И-И-ИТЬСЯ?
Редкие зрители, разбросанные по площади, ему не ответили, но он махал руками и смеялся так, словно огромная аудитория визжала в предвкушении незабываемого зрелища.
— Вы готовы к БУ-У-УГИ-И-И?
На этот раз ему ответили — демоническим воем саксофонов из-за его спины.
— Тогда начнем… ПОТОМУ ЧТО РОК-Н-РОЛЛ НИКОГДА НЕ УМИРАЕТ!
Вспыхнули яркие огни, пошла музыка первой песни этой длинного, длинного концерта: "Я уйду навсегда". "Этого я и боюсь, — думала Мэри, слушая вокалиста Марвина Гэя. — Именно этого я и боюсь.
Билл Мьюми, Питер Дэвид
Черная '59
Их руки блестят от пота, рубашки липнут к груди. И в довершение всего русый хайер Нила Колмика свалялся и слипся, будто группа играет в сауне. Пальцы его так и летают по грифу.
А всем плевать.
"До самого "Ваэ"[9]" — последняя их песня сегодня, и Нил завершил ее обжигающим гитарным соло на все тридцать два лада. Чак и Гари Уилкисы, бэк-ритм-гитары, играли как один музыкант.
А всем плевать.
Здесь на сцене "Честнат клаб", где их поставили для разогрева, они выдали восхитительным фьюжн[10] традиционных блюзов, хэви-метал и хард-рока — все в одном и нечто совсем новое, джаз-рок во плоти. Они играли с драйвом, хорошо, чертовски хорошо.
А всем плевать.
Публика ждала "Зип", гвоздь программы, тех, о ком кричат заголовки. Глэм-роковая команда, сплошное ломанье и никакого накала. Но это они оторвали студийную запись и это их жареный клип МТV крутило по пять раз на день.
Аплодисменты разогревающей команде, "Нил Колмик бэнд", были вежливыми, хотя и спорадическими. И, уж конечно, не настолько длительными, чтобы поманить надеждой, что вызовут "на бис". Ровно столько, чтобы не выглядеть грубо, невоспитанно. Эх, Голливуд.