— Прости, — делаю щенячьи глазки, — я понимаю, но мама очень просила прислать фотографию. Ну не обижайся.
Приходится снова намотаться ему на шею — это гораздо удобнее, когда стоишь на стуле. Я чувствую, как он начинает расслабляться и — о чудо — даже обнимает меня сам. Не иначе, неподалёку взорвался Красный Гигант.
Мы зависаем во взаимообёрнутом положении, но я слишком наклонилась вперёд, и стул подо мной решает, что ему пора на место. Я соскальзываю, и Азамат воспринимает это, как сигнал поставить меня на пол. Ладно хоть не дал упасть, а то знаю я его, ещё постесняется ловить…
Следующая партия подарков несколько менее приятна — это духи. Не то чтобы я имела что-то против духов в принципе, просто мне запахи нравятся — один на миллион. И я очень, очень сильно сомневаюсь, что у нас с дорогим моим инопланетным дикарём может быть одинаковое представление о приятных ароматах. И ещё отдельно я не хочу распылять все эти пахучие жидкости у себя в каюте. Не знаю, с какой скоростью тут вентилируется… Вот только как всё это объяснить Азамату?
— Честно говоря, я просто взял всё, что на слуху, — винится мой благоверный. — Подумал, может быть, вы на досуге выберете что-нибудь.
О-о, мне кинули спасательный круг.
— Ты моё солнышко, — целую его в плечо. — А не проще было со мной в магазин сходить?
— Ну, это уже тогда как бы не подарок, — протягивает он. Боже, как всё сложно.
— Ладно, — говорю, — я обязательно всё перенюхаю.
Следующим номером нашей программы оказываются драгоценности, и вот тут мне уже становится нехорошо. Я не понимаю, как можно в здравом уме потратить столько денег. Оно, конечно, всё красивое и блестит, но я-то хорошо если раз в месяц надену деревянные бусики, а серёжки и вовсе одни и те же годами ношу, не снимая. И что я буду делать с сотнями каких-то колье с изумрудами? Не говоря уже о кольцах, которые вообще не ношу. Лучше б деньгами выдал, честное слово.
Изо всех сил стараюсь изобразить восторг и проваливаюсь с треском.
— Вам не нравится, — с печальной улыбкой констатирует Азамат.
— Ну что ты, конечно нравится! — делаю я последнюю жалкую попытку. — Всё такое красивое…
— Зачем вы врёте? — удивлённо и насторожённо спрашивает он.
Вот так вот! Я аж зубами клацнула от неожиданности. Вот вам и весь такт. Пялюсь на него, как солдат на вошь, глазами хлопаю.
— Ну-у, как бы, не хочу тебя расстраивать, — говорю наконец. Ладно, если так хочешь, чтобы я призналась, что мне не нравится…
— А чего мне расстраиваться? Вам и так понравилось гораздо больше вещей, чем я ожидал. Хотя теперь я уже не уверен, что это правда…