— Что это? — спрашиваю.
— Баран, — отвечает Азамат.
— Такой огромный?! — Может, он слово перепутал?..
— Да, это муданжский баран. Они у нас крупные.
М-да, на Муданге всё крупное, это точно. И обильное.
Алтонгирел и два других духовника режут тушу и раздают гостям, сопровождая свою деятельность заковыристыми причитаниями. Куски мяса все берут в руки и не кладут на тарелку, и я стараюсь следовать этому правилу, хотя оно всё ещё горячее. Азамат предупредительно подсовывает мне салфетку, не иначе, с собой взял.
— Спасибо, солнце, — говорю. — Я бы без тебя тут уже совсем рехнулась.
Баран пахнет бараном, но не до отвращения. Есть его можно. Азамат тихо комментирует:
— А голову сожгли в качестве угощения богам, хотя здесь, на Гарнете — это бред, какие тут боги. А ведь там такие вкусные…
— А ты тоже веришь в этого, который солнце проглотил? — перебиваю. Я, конечно, аппетит редко утрачиваю в силу профессии, но предпочитаю не смотреть в глаза тому, что ем.
Азамат ухмыляется:
— Я смотрю, тебя просветили, и ты думаешь, что это чушь.
— Ну… — не хочется ссориться из-за религиозных убеждений, но не врать же…
— Не волнуйся, это всё… женская правда. Уж извини, так говорят. Женщины много чего боятся и придумывают себе сказки, чтобы не так страшно было. А уж какая там реальная основа — это только Старейшины знают.
Когда от барана остаётся один скелет, начинает звучать музыка, которая так распространяется в нашем необычном помещении, что как будто льётся вниз по колоннам. Сперва просто какие-то мелодийки, потом подключается вокал. У меня от этого вокала волоски по всему хребту не просто дыбом становятся, а прямо вибрируют, как струны: более неприятного тембра голоса поискать. Вот уж действительно: голос громкий, зато противный.
— Эх, как заливается, — говорит сидящий слева от меня мужик. На всеобщем говорит, то есть мне.
— Ты погоди, — гудит Азамат в ответ. — Сегодня Ахамба спеть обещался.
— Да ну! Вот это будут трели! Но и Охтаг не плох, что скажете, Элизабет?
— Уж очень высокий голос, — говорю. Про прищемленную кошку опустим.
— Ну, вот и я говорю, здорово поёт! — радуется мой сосед и вылезает из-за стола, чтобы пойти послушать поближе. Певец затягивает что-то более протяжное. Кое-кто вокруг начинает подпевать такими же противными тенорочками. Азамат, откинувшись на спинку стула, шевелит губами.
— А ты чего не поёшь? — спрашиваю.
— Да что ты, какой из меня певец. У меня же голос, как у быка, — смеётся он.
— Хороший у тебя голос, — говорю. — Гораздо приятнее, чем эта дверь скрипучая.
Азамат хохочет.