Патрульный вездеход появился ровно через двенадцать минут, и Кэссиди еще не успел как следует промерзнуть. Огромная бронированная машина, раскрашенная в маскировочные красно-серые цвета, вывернула из-за угла, глухо взревела, проехала по улице, не сбавляя хода миновала Кэссиди и остановилась только ярдах в двухстах от него. Двигатель продолжал глухо рокотать на холостых оборотах, но сам вездеход стоял как вкопанный. Это было если и не оскорбительно, то по крайней мере невежливо. Да, лейтенант Хартон нарушает устав, беря на борт патрульной машины фактически постороннего человека; да, летунов нижники не любят, и чувство это взаимно; да, без слов понятно, что долбаная команда долбанного «Отбоя» опять что-то натворила, — иначе к чему бы долбаному майору Кэссиди так срочно понадобилось в этот долбанный Олд-Сити; да, Кэссиди очень спешит, и он мог бы пошевелить своей майорской задницей, а не торчать тут на улице и не делать при этом вид, будто патруль существует исключительно для его нужд; но — черт побери! Он же все-таки майор!..
Кэссиди, заложив руки за спину, внимательно разглядывал броню вездехода и лениво думал, сдадут ли они назад.
Долго разглядывал и долго думал. Минуты полторы.
Не сдали.
У лейтенанта Хартона оказались железные нервы.
Вместо этого водитель нетерпеливо посигналил, и майор Кэссиди, скрипнув зубами, нарочито медленно двинулся к вездеходу.
Дверца при его приближении услужливо распахнулась, едва не сбив Кэссиди с ног, и майор увидел хмурое и недовольное лицо лейтенанта Хартона. Тот был без маски, и белесые (какого-то нездорового бледного цвета) подбородок и нос пятном выделялись на смуглом от загара лице.
— Мы опаздываем, сэр, — проговорил Хартон.
Сказано это было без тени упрека, лейтенант всего лишь констатировал факт. Мы всего лишь опаздываем, сэр, догадайтесь с одного раза, сэр, по чьей вине, сэр… Нижник хренов!..
Майор сухо кивнул, забрался в вездеход и уселся на заднее сиденье. Отвечать лейтенанту он не стал. Во-первых, легче поверить, что всем полицейским утроили зарплату, нежели что лейтенант Хартон способен когда-нибудь куда-нибудь опоздать. Во-вторых, оказавшись уже в вездеходе, майор понял, что Хартон выходит на патрулирование тоже не в полном составе — кроме него и сержанта-водителя в вездеходе никого не было, кресла двух стрелков пустовали, и это вызвало у Кэссиди нечто вроде сочувствия. Ну и в-третьих, очень надо было препираться с нижниками!..
Сержант взялся за рычаги, и вездеход тронулся с места. Майор знал этого сержанта, его родной брат служил на корабле «Сокол» в чине капитана. То ли врач, то ли стрелок — Кэссиди не помнил. Надо же, подумал Кэссиди. В одной семье и нижник, и астронавт… то есть летун, как они говорят.