— Вот же гадина! — не удержалась я, думая о Тине и обо всех возможных последствиях ее романов.
— Но Юби[15], так ее звали, — продолжил Константин, словно не услышав мое замечание,
— однажды влюбилась по-настоящему, если такое происходит с лисой-оборотнем, то нет вернее и преданнее спутницы для мужчины. Юби была готова буквально ноги ему мыть и эту воду пить, вот как она любила!
— Значит, Юби, — пробормотала я, стараясь на всякий случай запомнить это имя.
— Да, оно означает «изумруд», — улыбнулся Константин, — ее прекрасные глаза были именно изумрудными.
— Я заметила, у Тина они тоже очень красивого зеленого цвета, — сказала я. — И правда, почти как изумруды.
— И когда ты только успела заметить? — немного недовольно спросил Грег.
— Пока ты мило беседовал с его сестрицей, — мгновенно ответила я и надулась.
Все это снова начало раздражать. Константин замолчал и внимательно посмотрел на нас.
— Что же вы ничего не едите, Лада? — ласково спросил он. — Может, что-нибудь приготовить ещё?
— Благодарю! Но что-то аппетит пропал, — ответила я.
В этот момент зазвучала какая-то нежная классическая мелодия, и я удивленно огляделась по сторонам. Над беседкой показалась целая стая белых голубей. Они плавно пролетали под высоким потолком и бросали из клювиков мелкие белые цветочки. Выглядело потрясающе красиво. Я понимала, что это вряд ли обычны голуби, скорее какие-нибудь фантомы, вызванные Константином для нашего удовольствия. Но голуби выглядели вполне натурально. Набросав целый ворох цветов, они словно испарились. Музыка все звучала. И мне вновь захотелось повальсировать. Константин, словно подслушав мои мысли, захлопал и сказал, что хотел бы увидеть танец именинницы. Грег вопросительно взглянул на меня. Я улыбнулась, он улыбнулся в ответ и подал мне руку.
«В конце концов, это мой день рождения, — думала я, выходя с ним на площадку возле беседки, - и почему я должна портить себе настроение из-за каких-то там лисиц и прочих тварей?»
Мы закружились в медленном вальсе. Это было необыкновенно приятно. Я чувствовала его руки, смотрела ему в глаза, а все вокруг медленно вращалось под прекрасную музыку. И когда появились какие-то огоньки, я даже внимания не обратила. Но Константин хлопнул в ладоши, музыка стихла, мы остановились. Повернувшись к беседке, я увидела, что принесли торт, покрытый белой глазурью, на которой розовели пышные кремовые розы. Он был уставлен горящими розовыми свечами. Я не смогла сдержать восхищенного восклицания.
— Для нашей милой Лады! — торжественно провозгласил Константин. — Ну задувайте же! И не забудьте загадать желание.