На следующий день путник прибыл в столицу и явился в дом Дезиньори. Плинио сбежал ему навстречу по лестнице и взволнованно обнял его.
– Мы с таким нетерпением и беспокойством ожидали тебя! – воскликнул он. – Ты сделал великий шаг, друг мой, да принесет он нам всем благо! Но как они тебя отпустили? Вот никогда бы не поверил!
Кнехт засмеялся:
– Как видишь, я здесь. Но об этом я расскажу тебе позднее. А сейчас я хотел бы прежде всего приветствовать моего воспитанника и, разумеется, твою супругу и подробно с вами договориться, в чем будут состоять мои обязанности. Мне не терпится приступить к работе.
Плинио позвал горничную и велел ей тотчас же привести сына.
– Молодого господина? – с видимым удивлением спросила девушка, но тут же быстро удалилась, а хозяин дома проводил друга в отведенную для гостя комнату и с увлечением начал ему рассказывать, как он все обдумал и приготовил к приезду Кнехта и к его совместной жизни с Тито. Все устроилось так, как желал Кнехт, даже мать Тито после некоторого сопротивления поняла справедливость его требований и подчинилась им. У них была небольшая дача в горах, названная Бельпунт и живописно расположенная на берегу озера; там Кнехт со своим воспитанником поживут некоторое время, заботиться о них будет старая экономка, она уже на днях туда уехала, чтобы все подготовить. Разумеется, там они пробудут недолго, самое большее до прихода зимы, но именно на первое время такое уединение будет им обоим только полезно. Ему, Плинио, это приятно еще и потому, что Тито очень любит горы и Бельпунт, всегда рад пожить там и согласился на это без возражений. Дезиньори вспомнил, что у него есть папка с фотографиями дома и окрестностей; он повел Кнехта в свой кабинет, начал быстро искать, нашел, раскрыл папку и принялся показывать фотографии и рассказывать гостю о доме, о комнате в крестьянском стиле, о кафельной печи, беседке, купальне у озера, водопаде.
– Нравится тебе? – допрашивал он его настойчиво. – Будешь ли ты себя там хорошо чувствовать?
– Почему же нет? – ответил Кнехт спокойно. – Но где Тито? Прошло уже много времени, с тех пор как ты за ним послал.
Они поговорили еще немного о том, о сем, потом послышались шаги, дверь отворилась и кто-то вошел: это был не Тито и не посланная за ним служанка. Это была мать Тито, госпожа Дезиньори. Кнехт встал, чтобы поздороваться с нею, она протянула ему руку, улыбнулась несколько принужденной улыбкой, и он заметил, что этой улыбкой она старается скрыть какую-то заботу или огорчение. Не успела она сказать гостю несколько приветственных слов, как уже повернулась к мужу и поспешила высказать мучившую ее новость.