— Ну, вы же знаете это место.
— Я слышал о нем.
— Работаю на общественных началах, — ответила она. — В основном помогаю персоналу. Вы по-прежнему в онкологии?
— Нет, и уже довольно давно. Эллисон кивнула и сделала глоток вина.
— Да, там не просто.
— А где вы преподаете? — спросил я.
— В университете, на курсах для взрослых. В этом семестре я читаю «теорию личности» и «человеческие отношения».
— Все это и еще практика. Похоже, у вас нет ни минуты свободного времени, — заметил я.
— Я трудоголик, — призналась Эллисон и радостно заулыбалась. — Гиперактивность, направленная на благо общества.
Прибыло мое пиво, и мы оба выпили. Я уже собрался перейти к делу, когда она сказала;
— Девушка, которую вы мне описали, Кэролайн Коссак? Я поставил на стол кружку.
— Вы ее знали?
— Значит, она.
— Как вы узнали?
— По вашему описанию.
— Она была такая заметная?
— О да.
— Что вы можете про нее рассказать?
— Боюсь, немного. Кэролайн выделялась благодаря тому, что на ее личном деле была приклеена розовая полоска, единственная, которую я видела в этой школе. А я держала в руках много личных дел, поскольку в то лето была у них там на побегушках. Выполняла поручения, забирала и относила разные папки и все такое. В школе использовали цветовую систему, чтобы предупредить персонал о том, что у ребенка есть медицинская проблема. Желтый — детский диабет, голубой — астма и тому подобное. Когда я спросила, что означает розовый цвет на личном деле Кэролайн Коссак, мне ответили, что речь идет о поведении. Высокая вероятность возникновения проблем. Когда вы сказали, что, возможно, совершено преступление, я сложила все вместе и сделала вывод.
— Значит, Кэролайн была склонна к насилию?
— Кто-то тогда так решил.
— А что конкретно вызвало у них беспокойство? — спросил я.
— Не знаю. Она ничего плохого не сделала за тот месяц, что я там проработала.
— Но розовая полоска на личном деле была только у нее?
— Да, — ответила Эллисон. — Тогда там училось не слишком много детей. Около тридцати. С тех пор «Школа успеха» не очень изменилась: она является убежищем для детей из богатых семей, которые не оправдали родительских ожиданий. Хронические прогульщики, наркоманы, упрямцы, живущие в своем собственном мире, мечтатели.
Если отбросить в сторону мечты, это Джейни и Мелинда, подумал я.
— Но, — продолжала Эллисон, — в основном все они были безобидными детьми. Если не считать того, что время от времени кто-нибудь потихоньку напивался или принимал наркотики. А так — никаких антиобщественных действий.
— Безобидные дети, которых заперли в специализированной школе, — заметил я.