– Да, вызвал.
– Почему?
– Потому что услышал выстрелы, а спустя некоторое время увидел, что из окон соседней дачи валит дым. Соединил одно с другим и получил повод для того, чтобы вызвать милицию. Вас это удивляет?
– Да нет… – Настя улыбнулась. – Я хотела спросить, почему вы не вызвали милицию сразу, как только выстрелы услышали. Почему нужно было ждать, пока начнется пожар.
– Потому что в выстрелах не было ничего особенного. В нашем поселке их можно услышать по три раза в час. У каждого есть охотничье оружие, неподалеку от нас находится большая поляна, где устроили что-то вроде тира – ружья пристреливают, тренируются. И кроме того, рядом расположен заповедник, и тогда как раз был разгар сезона. Выстрелы – не повод. А вот выстрелы в сочетании с пожаром – другое дело. Я ответил на ваш вопрос?
На вопрос-то он ответил, да только вопрос это был не тот, что так интересовал Настю. Но сразу в лоб спрашивать нельзя, к сложному моменту полагается подбираться исподволь.
– Милиция быстро приехала?
– Довольно быстро, – кивнул Белкин. – Минут через пять. У нас там все близко.
– Вспомните, что вы милиционерам сказали, когда они приехали.
– Сказал, что к соседям в гости приехал мужчина. Милиционеры спросили, как он выглядел. Я дал описание.
– И что было потом?
– Через некоторое время меня попросили проехать в отделение, посмотреть на пятерых мужчин и сказать, нет ли среди них того, кого я видел на соседском участке. Я его опознал.
– И все?
– Все.
Да, похоже, именно так все и было. В протоколе опознания написано: свидетель Белкин А. В. указал на задержанного Немчинова В. П. как на человека, которого видел незадолго до происшествия вместе с погибшими соседями. Непонятно. Совершенно непонятно.
– Александр Владимирович, сколько лет вы являетесь владельцем своей дачи?
– С восемьдесят второго года.
– Строили сами?
– Нет, купил уже построенную. Наследники какогото профессора продавали. Им деньги срочно нужны были, они на постоянное жительство в Канаду собирались, удалось купить недорого.
– С соседями, Немчиновыми, были хорошо знакомы?
– Не особенно. Конечно, когда мы на даче, то постоянно друг у друга на глазах, так что в лицо и я их, и они меня знали. Но не более того. В гости они ко мне не ходили и к себе не звали.
– А что вы о них знали? Кроме фамилии, разумеется.
– Практически ничего, кроме того, что Геннадий был известным композитором-песенником. Но об этом знал весь поселок. Все девицы к нему за автографами бегали.
Настя вздрогнула. Известным композитором? Ничего себе! Уж не тот ли это Немчинов, который… Ну точно, это должен быть он. Тогда, в восемьдесят седьмом году, еще не принято было публично оглашать неприглядную правду о знаменитостях. Многие известные люди кончали с собой, умирали от передозировки наркотиков или от алкоголизма, а газеты уклончиво сообщали: трагически погиб, скоропостижно скончался. О композиторе Геннадии Немчинове тоже было сказано довольно скупо: ушел от нас в расцвете творческих сил. Поскольку убийство было совершено на даче, то делом занимался не город, а область, потому и подробностей никаких Настя тогда не знала. Слышала только, что вроде как убили его, и все.