Он казался довольно мрачным и был несколько напряженно вежлив, в манерах его было что-то военное. Он был бос, но шел как солдат и щелкнул пятками так, как будто привычная для него роль военного помогала ему справиться с нынешними проблемами. Он скованно поклонился Марсии и Алану и затем обратился к Джерому по-японски. Жене он выразил свое неудовольствие одним быстрым взглядом.
Джером говорил по-японски не так хорошо, как Нэн, но, казалось, что он понимает суть замечаний Минато.
— Если вы возьметесь за эту работу в Кобе, вы поедете туда один, — ответил он Минато по-английски. — Ваша семья должна остаться здесь. Вы можете работать в Киото, если хотите.
Ичиро определенно понимал по-английски лучше, чем говорил. Он отрицательно покачал головой. Весь его вид свидетельствовал о том, что он не сдвинется с места, пока не получит то, что ему нужно.
Джером холодно смотрел на него, но Марсия знала, что он с трудом сдерживается.
— Ваша жена не желает переезжать в Кобе. Если вы станете донимать ее этим или как-нибудь угрожать ей, я заявлю на вас в полицию. Это все, что я хочу вам сказать.
Лицо Минато вспыхнуло, став темно-красным, но он стоял на своем, слова Джерома его не тронули.
— Вскоре я поеду в Кобе, — упрямо повторил он. — Чийо поедет в Кобе.
Казалось, в Джероме что-то прорвалось. Он рванул к себе Минато за полы юкато и начал душить его. Алан бросился между ними. Под сильными руками Алана Джером ослабил хватку и отпустил Минато, перенеся свой гнев на американца.
— Это не ваше дело, Кобб! Подите прочь!
Алан отступил в сторону, но Минато воспользовался мгновением передышки, чтобы удрать. Однако его уход напоминал отступление самурая. Он скованно повернулся и промаршировал из комнаты несколько преувеличенным шагом актера театра Кабуки.
Чийо тихо плакала, закрыв лицо руками, но Алан не обратил внимания ни на нее, ни на бросающего сердитые взгляды Джерома. Он повернулся к Марсии.
— Извините, теперь я пойду.
Потрясенная случившимся, она пошла с ним к двери.
— Я не ожидал, что окажусь на стороне Минато, — сказал он. — Но, кажется, именно ему я сочувствую. Жаль, что не много удалось сегодня сделать. Может быть, я все только испортил.
Марсия энергично покачала головой.
— Нет! Должно же быть что-то такое, что заставит Джерома подумать о будущем.
— Ему, прежде всего, нужно думать о себе, — сказал Алан.
Она обеспокоенно посмотрела на него:
— Что этот Огава имел в виду, когда говорил, что Джером тратит время на менее важные исследования? Я знаю, что он больше не ходит в лабораторию регулярно.
— Я точно не знаю, и нет смысла сейчас гадать об этом, — ответил Алан.