— Что вы здесь делаете? — свирепо прошипела она. Джек окинул взглядом алтарь и хоры, витражные окна и с сомнением произнес:
— Наверное, посещаю церковь. Ведь так?
Затем он наклонился вперед, чтобы поприветствовать Эвелин и тетю Джо, и получил ответные улыбки. Эвелин пригласила его пообедать у них после службы. Он сослался на предыдущую договоренность с кем-то, что спасло его ноги, потому что Дейзи приготовилась растереть в пыль его пальцы каблуком, если он согласится.
Ей казалось, что взгляды всех в церкви сосредоточились на них. Впились ей в спину.
— Что вы здесь делаете? — снова прошептала она еще более яростно.
Он нагнул голову к ее уху, чтобы его не подслушали.
— Вы же не хотите, чтобы люди подумали, будто вы накупили кондомов для одноразовой встречи?
Она широко открыла глаза. Он был прав. Его приход в церковь и то, что он сидел рядом с ней, должно было убедить всех, что между ними развивается полномасштабный роман: ведь не станет мужчина посещать церковь с женщиной и садиться возле нее, если у них нет серьезных отношений. Уделив ей это одно утро, Джек изменил ее статус с подозрительного на вполне понятный. В наш век сексуальные отношения между романтическими влюбленными взрослыми людьми воспринимают как нечто вполне ожидаемое, даже если официальная религия смотрит на это косо.
Два часа спустя Дейзи превратилась в комок нервов. Сознание того, что шеф полиции хочет оказаться с ней голым, никак не способствовало мирному и благочинному утру в церкви. Она изо всех сил старалась сосредоточить внимание на проповеди — вдруг она адресована ей, — но мысли рассеивались и плыли куда-то. Особенно в сторону мужчины, сидящего справа от нее.
Их интимный всплеск прошлой ночью был поразительным. Даже если бы они только поцеловались и слегка поласкались, и того было бы предостаточно. Но было впечатление, что произошло нечто большее. В его объятиях она ощутила неизъяснимый взлет всех чувств, да и его эрекцию никак нельзя было отнести к слабым эмоциям. Она не могла лгать себе: они были на грани занятий любовью, и она отшатнулась в самый последний момент.
Что бы произошло, если б она позабыла о моральных принципах, о том, что он не в ее вкусе, забыла обо всем, кроме собственного удовлетворения. Нет, сомнений в том, что могло произойти, у Дейзи не было. Она это знала. Ее занимало лишь, на что это было бы похоже.
Она никак не могла изгнать память о том, какой он был на вкус. Интересно, соответствовали бы остальные его ласки таким поцелуям? Он целовался как герой грез, а на вкус был… как медовые соты. Даже если б он был худшим любовником на свете, в чем она сомневалась, это стоило бы потерпеть ради его поцелуев. Если считать, что хороший целовальщик — обязательно отличный любовник — Дейзи где-то об этом читала, — тогда Джек Рассо должен был оказаться в постели чем-то выдающимся.