Жену, Эмми Зоннеман, с дочерью он заранее отправил сюда, на виллу в Берхтесгадене, а сам не оставлял «Каринхалле», пока оттуда не ушли два железнодорожных состава с картинами, драгоценностями и прочим имуществом. А потом еще сформировал автоколонну с наиболее ценными вещами и на легковой машине, под чисто символической охраной, долго и трудно пробирался сюда чуть ли не через всю Германию, по узкому коридору между русскими и англо-американскими войсками. Коридору, который в любое время мог быть перекрыт вражескими десантами и над» которым множество раз появлялись эскадрильи бомбардировщиков.
— Заключение, господин рейхсмаршал, подготовлено, — услышал Геринг позади себя голос начальника канцелярии ставки фюрера. Медленно, слишком медленно повернувшись лицом к нему, бывший лучший ас Германии молча уставился на имперского министра. — Оно однозначно истолковывает нынешнюю ситуацию в ставке фюрера и в Берлине в целом как подлежащую определению «непредвиденные и чрезвычайные обстоятельства», наличие которых позволит вам действовать во исполнение указа фюрера от 29 июня 1941 года.
Ламмерс умолк, считая свою миссию выполненной, но и Геринг тоже не спешил с какой-либо реакцией на его сообщение.
— И какой же из этого, господин начальник рейхсканцелярии и имперский министр, следует вывод? — негромко, но очень уж внушительно спросил генерал Коллер.
— Вам задал вопрос представитель люфтваффе при рейхсканцелярии, — наконец-то ожил и сам Геринг.
Ламмерс растерянно оглянулся на генерала и пожал плечами, давая понять, что все, что его обязывала сказать данная процедура, он уже сказал.
— Из этого заключения следует, что, исходя из письменно изложенной воли фюрера, вы как его политический преемник можете приступать к реализации пунктов, указанных в завещании. Но только, при одном условии…
— Каком еще условии?! — почти прорычал генерал Коллер. — Опять эти канцеляристские оговорки! Мы же все выяснили, господин Ламмерс.
— И все же как юрист я считаю своим долгом предупредить господина рейхсмаршала.
— Говорите, Ламмерс, говорите, — почти тем же генеральским рычанием подбодрил его хозяин кабинета.
— Особенность создавшегося положения такова, что лучше было бы, если бы фюрер сам каким-то образом письменно подтвердил невозможность для себя исполнять обязанности канцлера Германии.
— Но ведь вы же сами утверждаете, что обстоятельства непредвиденные и фюрер не может исполнять свои обязанности.
— Я говорю это только из ваших слов. Тем временем ваши враги легко могут представить десятки телеграмм, радиограмм и даже письменных приказов фюрера, которые будут доказывать, что ваши действия, ну скажем, слишком поспешны и необоснованны. Вы понимаете, о ком идет речь, и понимаете, что люди, которых мы оба имеем в виду, легко и быстро сумеют доказать это. Так что лучше было бы, чтобы фюрер каким-то образом уполномочил вас стать его полномочным представителем.