Он никогда не допускал мысли о том, что это мог сделать Квист, однако сейчас Рохан показался ему человеком, способным порождать неприятности. Но почему лгала Десима? Потому что ревновала она сама — она, желавшая причинить боль Рэйчел, отплатить девушке за внимание, проявленное к ней им, Дэниэлом? Возможно, Рэйчел все же сказала правду, и, если это верно, она по-прежнему отвечает его первому представлению о ней. Чем дольше Дэниэл обдумывал ситуацию, тем сильнее склонялся к тому, что он ошибся насчет Рэйчел, и, по мере того как крепло это его убеждение, в молодом человеке росло желание увидеть девушку. Сейчас, через пять лет после его отъезда из Англии, он заметил, что думает о ней постоянно. Он думал о Рэйчел, когда ученики спрашивали его об Англии и англичанах, когда получал трехнедельной давности экземпляры «Санди Тайме», читал театральные новости и рецензии на книги; он думал о ней, знакомясь с женщинами, а главное — во время каждой очередной годовщины рошвенских событий. В эти мгновения он заново мысленно переживал то, что был обречен нести в себе до конца своих дней. Иногда Дэниэлу казалось, что ему достаточно закрыть глаза, чтобы вновь оказаться в Рошвене, возле открытого окна в комнате Десимы.
Он не мог сказать точно, когда именно впервые осознал, что должен снова увидеть Рэйчел. Возможно, поворотной точкой стало получение письма от сестры, писавшей, что она случайно встретила в Лондоне Рохана Квиста, который собирался поехать работать в Нью-Йорк. «Рэйчел, кажется, тоже сейчас в Нью-Йорке,— сообщала Ребекка,— так что полагаю, они получат шанс возобновить их платоническую дружбу».
Именно тогда Дэниэл задумался о том, станут ли обсуждать при встрече Рохан и Рэйчел происшествие в Рошвене. Если Рэйчел не проявит сдержанности, такая дискуссия могла стать крайне опасной. Он размышлял об этом какое-то время, вспоминая мельчайшие подробности рошвенеких событий, и в нем нарастало ощущение тревоги. Если Рэйчел признается Квисту о том, что она знает об ошибочности заключения коронера... Квист любил Десиму... Если ему придет в голову потребовать нового расследования...
И тут у Дэниэла возникла потребность встретиться с Рэйчел и снова предостеречь ее от излишней болтливости; когда мысль о свидании с ней созрела окончательно, он уже не мог выбросить ее из своего сознания. Ребекка упоминала Квиста в нескольких письмах, пришедших после их случайной первой встречи в Лондоне, когда он сказал ей о планах перебраться к Рэйчел в Нью-Йорк.
«Звонил Рохан,— сообщила Ребекка в очередном письме,— он пригласил меня пообедать с ним. Уже почти отказавшись, я подумала: а почему бы и нет? Я приняла его предложение. Мы отправились в превосходный ресторан, и, к моему удивлению, я получила удовольствие. Рохан заметно возмужал, мне было трудно поверить в то, что он — тот самый Рохан Квист, которого мы знали в Рошвене... Он не заговаривал о Рошвене, Чарльзе и Десиме, но для меня, если не для него, воспоминания остались огромной разделяющей нас стеной...»